– Готовы, – доктор оглядел созданное им поле раненых.

– Тогда начинаем… – ответил его противник, и вперед выступил один-единственный фельдшер.

Новенький Короленко – Слащев задумался, насколько тот может быть хорош, но только тряхнул головой. Все его ловушки тому точно не обойти. Доктор был уверен в себе, но все равно с волнением следил за происходящим.

Короленко подошел к первому больному. Вопрос – он его даже не расслышал на расстоянии – ответ.

– Красная группа.

Второй раненый. Вопрос-ответ.

– Зеленая группа.

Рядом начал прыгать поручик. Вопрос – тот попытался увести разговор в сторону. У Игоря Ивановича даже вспыхнула надежда, но…

– Зеленая группа, – припечатал Короленко и продолжил свой поход.

Всего сортировка раненых заняла чуть больше минуты, и ошибся фельдшер только один раз. Причем и сам Игорь Иванович, если не кривить душой, в том случае мог бы допустить оплошность, столько всего там накрутил. Теперь должен был начаться разбор, но тут к полковнику прибежал еще один новенький, капитан Хорунженков, и доложил, что кто-то устроил дебош у его палатки.

В общем, полковник Макаров ушел заниматься своими делами, а доктор Слащев остался со своими. И он не собирался терять ни секунды, чтобы разобраться, что же именно тут произошло.

– Как? – подошел он к Короленко. – Что вам сказал полковник, как вы сделали все так быстро? И так… безошибочно?

– Он… – фельдшер выглядел смущенным. – Он сказал, что это называется простая сортировка. Если человек не дышит и не двигается – черная зона…

– Но ведь можно ошибиться! – тут же воскликнул кто-то из толпы. – Наша задача – нести христианское милосердие, но как можно отворачиваться от кого-то так быстро, даже не попытавшись ничего сделать?

– Я сказал полковнику примерно так же, – Короленко покраснел. – А он сказал, что это чушь.

– Что? – доктор Слащев открыл рот от удивления.

– Да! – с вызовом ответил Короленко. – Сказал, что милосердие он оставит господу богу, а наша задача – сделать так, чтобы как можно больше раненых выздоровели и как можно быстрее вернулись в строй.

В толпе тут же началось обсуждение этой крамольной мысли, и доктор Слащев должен был признать, что звучит она на диво разумно. Чувствовалась в ней, конечно, армейская грубость и прямота, но… Возможно – тут доктор чуть не подавился на вдохе от этой мысли – чего-то такого и не хватало на самом деле всей медицинской службе империи. А то любят в том же Красном кресте поговорить об абстрактном милосердии, а как до дела доходит – кто в лес, кто по дрова. Нет цели, а значит, нет и возможности договориться: а что не так, а что можно сделать лучше.

– Оставим споры. Что там дальше было в этой простой сортировке?

– Если дышит, но не может говорить или двигаться, то красная зона.

– Дальше.

– Если двигается, говорит, но не может ходить, то желтая…

– А почему такой акцент именно на возможности ходить?

– Потому что если может двигаться и ходить, то это зеленая. Этот пойдет дальше своим ходом, – победно улыбнулся Короленко. Похоже, он сам задал тот же вопрос в свое время и теперь доволен, что и другие попались в эту ловушку.

Фельдшеры начали бурно обсуждать услышанное, другие врачи, стараясь сохранить репутацию, держались в стороне, но и они нет-нет, да и вставляли слово-другое. Сам же Игорь Иванович твердо решил, что будет внедрять эту новую методику у себя. Да, в ней было немало дыр, особенно в сортировке желтых и красных больных, и тут фельдшерам на местах будет помогать только их опыт и насмотренность. Но уж больно убедительной получилась разница: 15 минут и 10 фельдшеров в одном случае, и 2 минуты и 1 фельдшер в другом. Небо и земля. Да и сам доктор, хоть и был весьма упрям, пользу дела всегда ставил на первое место.