Хотя кажется, будто японские элиты решили принять новую религию, чтобы использовать ее как магическую силу и инструмент в придворной борьбе, не стоит забывать, что буддизм внес огромный вклад в японскую культуру. С точки зрения духовного развития он привнес идеи морального поведения, кармы и личного спасения, которых не было в синтоизме. Интеллектуально буддизм предложил утонченную философскую традицию, хотя, конечно, все ее тонкости были понятны только узкому кругу элит из образованных монахов. Буддийские храмы и монастыри поражали воображение рядом с наивной архитектурой и простыми природными формами синтоистских святилищ; что же до живописи и скульптуры, им в ранней японской культуре даже не было аналогов. Монашество как род занятий также было новой идеей для Японии.

Буддизм быстро начал осваивать социальные функции, не выполнявшиеся ранним синтоизмом, например заупокойные службы или умиротворение рассерженных духов. Другой круг функций включал получение практической пользы – облегчение боли и деторождения, появление на свет мальчика-наследника, дождь в период засухи – при помощи молитв и иных духовных практик, например переписывания буддийских текстов, сутр. Третьей важной функцией была защита народа и его правителей. Будды воспринимались божествами-покровителями, и от монашества, жившего за государственный счет, страна ожидала в свою пользу не меньше молитв и трудов, чем монахи выполняли для собственного просветления.

После первоначального столкновения влиятельных кланов по поводу введения буддизма новая религия дополнила исконный синтоизм. Ранний синтоизм был неизмеримо ниже буддизма с точки зрения философии, текстов или искусства, но почитание собственных ками было глубоким чувством, от которого нельзя было просто избавиться. Как и у большинства азиатских народов, в результате получился сплав буддизма и местных религиозных практик. В Японии синтоистские ками были объявлены местными воплощениями универсальных буддийских божеств. В самых крупных религиозных комплексах находятся как буддийские храмы, так и синтоистские святилища[12].

Итак, ранняя японская цивилизация и культура отражает множество влияний, как местных, так и привнесенных. Форму поселений обусловила география; вместе с климатом она диктовала людям, как жить и что есть. Люди периода Дзёмон научились изготавливать керамику и инструменты для охоты и рыболовства. Они создали огромное количество примитивных культов, посвященных природным объектам и предкам в виде ками. Далее переселенцы привнесли на острова более развитые земледельческие и гончарные техники, ввели металлургию. По мере того как поселения становились постоянными, материальная культура начала отражать социальное расслоение. Вожди, возглавлявшие кланы, торговали и воевали друг с другом; получилось так, что правящий род подчинил себе острова Кюсю, Сикоку и большую часть Хонсю, став родоначальником японской императорской фамилии. Правящий род ставил во главу угла религиозной жизни культ богини Солнца, которую, соответственно, почитали в качестве главного местного божества все вассальные кланы. Когда при дворе Ямато появился буддизм, он воспринимался как достижение более развитой цивилизации с континента, и элиты приняли буддийских богов, продолжая при этом поклоняться местным ками для дальнейшей поддержки и легитимации своей власти.

Ashkenazi, Michael. Handbook of Japanese Mythology. New York: Oxford University Press, 2008.

Breen, John, and Mark Teeuwen.