Я шагаю по тротуару, в такт мыслям, что прокручиваются в голове, словно кадры фильма. Рабочий день оказался непростым: напряжённая атмосфера в офисе, недовольный Окадзава, визит «Казе Кенсецу»… Неприятные тени всех этих моментов снова и снова всплывают в моей памяти, но теперь, когда иду по освещённым улицам, это кажется уже не столь пугающим.

В ушах стоит гул от нескончаемого шума машин и разговоров, но постепенно я привыкаю к этой какофонии. На перекрёстке, где обычно скапливается больше всего людей, останавливаюсь на красный свет. Рядом кто-то увлечённо говорит по телефону, рядом пара делится впечатлениями о фильме, а старик с газетой, стоящий неподалёку, кажется, совершенно отстранён от окружающего мира.

Светофор меняется на синий, и я продолжаю идти, чувствуя, как темнеющее небо начинает скрывать последние лучи солнца за высотками. В какой-то момент прохожу мимо уличных музыкантов, чья мелодия кажется неуместной в этот вечер, но её ритм странно гармонирует с моим настроением.

Когда до дома остаётся несколько кварталов, в душе поселяется странная смесь усталости и решимости. Токио, несмотря на все свои огни и суету, иногда может быть одиноким местом, но сегодня этот город кажется чуть более тёплым, чем обычно.

Омамори в кармане напоминает о моей недавней встрече, и я ловлю себя на мысли, что, несмотря на все испытания, я готова идти дальше.

Улицы Токио постепенно пустеют, но город всё ещё пульсирует жизнью. Я иду по тротуару, сквозь свет и тени, стараясь сосредоточиться на мыслях о завтрашнем дне, но что-то меня беспокоит. Странное ощущение, словно кто-то наблюдает за каждым моим шагом, не покидает.

Первоначально списываю всё на усталость. Голова уже соображает туго. Рабочий день был тяжёлым, возможно, я просто накручиваю себя. Но затем снова ощущаю это – невидимый взгляд, прикованный к моей спине. Пытаюсь не выдать своей тревоги, но сердце начинает колотиться быстрее.