Не искушая больше судьбу, я развернулась и пулей влетела в свою комнату. Повернув все ручки на раме, до которых могла достать, прильнула лицом к стеклу. На улице стало очень темно, и всё же мне показалось, что по террасе мелькнула чья-то тень. Этого было достаточно. Ещё рывок, и я в кровати, рядом спасительная кнопка. Моя рука замерла на полдороге к тумбочке. Курочка наверняка уже спит. Я сейчас подниму на ноги весь дом, а всё это окажется плодом моего воспалённого воображения. Ужастиков насмотрелась: там тоже полнолуние, буря и обязательно какие-нибудь тени, но о продолжении всё-таки лучше не вспоминать…

Встав с кровати и взяв обеими руками с камина тяжёлый бронзовый подсвечник, я взгромоздила его на тумбочку возле кровати. Вооружившись подобным образом, уже со спокойной душой, снова легла в кровать. Доли секунды мне было достаточно, чтобы определиться с дилеммой, принимать таблетку или нет. Решительным движением отправив её в рот и запив водой, я чмокнула в макушку своего аппетитно сопящего поросёнка. Обняв и покрепче прижав его к себе, закрыла глаза в ожидании крепкого и здорового сна.

Утро началось с привычных пинков. Вадим, проснувшись ни свет ни заря и перелезая через меня, прорываясь к своему медведю, нещадно молотил меня руками и ногами.

– Вадя, осторожнее, – сонно пробормотала я.

– Мамочка, ты не понимаешь, Мише одному стлашно.

– Он такой большой, что сам кого угодно испугает, – возразила я, просыпаясь окончательно в основном от мысли, сколько дорогих и очень доступных безделушек наполняют эту комнату. Вадим, оставив своего медведя, тоже обратил на это внимание.

– Мамочка, смотли, как класиво!

Моё сердце остановилось от недоброго предчувствия.

Лёгкий стук в дверь не дал мне возможности блеснуть талантом воспитателя. В комнату вошла улыбающаяся Мария Фёдоровна.

– Доброе утро.

– Доблое утло! – прокричал Вадим и, подбежав к ней, протянул правую ручку.

Курочка с чувством пожала его ладошку и, наклонившись, поцеловала его в макушку. Резко подняв голову и увидев моё удивлённое лицо, она, смутившись, сказала:

– У вас такой милый мальчик, что удержаться было невозможно. Я пришла пригласить вас на завтрак, он будет готов через полчаса, а тебя, малыш, после завтрака ждёт большой сюрприз!

Вадим издал такой вопль восторга, что мы с Курочкой дружно вздрогнули.

– Мария Фёдоровна, можно вас попросить куда-нибудь убрать все эти красивые вещи, пока Вадим до них не добрался? И ещё, вы не смогли бы нас снова проводить в столовую? Извините, но я вчера не запомнила туда дорогу.

– Конечно, конечно, после завтрака здесь всё будет убрано, хотя, поверьте мне, ему очень долго будет не до этого. А насчёт столовой не беспокойтесь, тем более для завтрака, у нас существует отдельная комната, и вы там ещё не были. Приводите себя в порядок, у вас осталось двадцать пять минут, – закончила она и вышла.

– Мамочка, быстлее, быстлее, вставай, посли кусать, потом мне дадут подалок! – вопил Вадим, стаскивая меня с кровати.

Посещение ванной комнаты на какое-то время отвлекло его от мыслей о подарках. Вытащить Вадика оттуда я смогла, только клятвенно пообещав, что сегодня он обязательно будет купаться в море. Быстро переодевшись, Вадим паинькой сел в кресле в ожидании Марии Фёдоровны, а я в темпе застлала покрывалом кровать и убрала в комнате последствия наших стремительных сборов к завтраку.

Курочка за нами зашла, как обещала. Она удивлённым взглядом окинула комнату и особенно подсвечник на прикроватной тумбочке (я про него совсем забыла), но ничего не сказала.