– Отойдите!.. Отойдите сейчас же!
Катя упала на колени. Качинского трясло. Катя пощупала пульс, потом оттянула больному веко.
– Ярко выраженная геморрагия сетчатки! Пульс учащенный! Судороги… – она не успела договорить – Качинский дернулся, и его вырвало.
– Живот! Как будто ножом режет, – прохрипел режиссер, продолжая трястись и корчиться от боли.
– Срочно принесите воды! А лучше чего-нибудь вязкого…
– Что вы имеете в виду?
Катя увидела рядом с собой Горшкову.
– В идеале – льняной раствор, можно кисель!
– Да где же я вам сейчас киселя возьму? – чуть не плача простонала Горшкова.
– Тогда просто принесите воды… много воды!
Горшкова тут же исчезла, и в этот момент послышался вой санитарной сирены.
Спустя несколько секунд карета «Скорой помощи» остановилась метрах в десяти от места происшествия. Сухощавый врач в потрепанном халате и в толстых роговых очках тут же подбежал к больному.
– Так! Кто вы такая? Вы врач?
Катя кивнула и нехотя отступила.
– Это определенно отравление сильным токсином! Ему срочно нужно сделать промывание желудка и не помешает переливание крови!
– Я вас понял! – сухо ответил врач и повернулся к прибывшим с ним санитарам: – Носилки! И побыстрее…
Спустя несколько минут, все так же воя сиреной, машина «Скорой помощи» сорвалась с места, увозя с собой все еще стонущего от боли московского режиссера Всеволода Качинского.
Часть первая
Киношники
Глава первая
Неделя была бешеной, но они неплохо поработали, раскрыв две квартирные кражи и взяв с поличным банду спекулянтов, орудовавших в Завеличье и в Крестах.
Сегодня наконец-то выдался спокойный денек. Начальник оперативного отдела псковской милиции Павел Зверев и трое его оперативников, благополучно разобравшись со всеми рапортами и отчетами, сидели у себя в отделе и изнывали от жары и скуки. Нисколько не смущаясь присутствием своего непосредственного начальника, Дима Евсеев и Шура Горохов играли в шахматы. Веня Костин от скуки читал новый Дисциплинарный устав, сам же Зверев, показывая своим подчиненным дурной пример, бесцеремонно закинул ноги на рабочий стол и чистил ногти заостренной спичкой.
На прошлой неделе, как и в прежние добрые времена, Павел Васильевич наконец-то выкроил время и посетил довольно приличную закусочную на Троицкой, где сумел познакомиться с хорошенькой шатенкой Сонечкой Мосиной.
Сонечка работала пекарем-кондитером на местном хлебозаводе, однако, вопреки устоявшимся стереотипам, не отличалась пышной фигурой, напротив, – была очень подвижна и стройна.
Около тридцати… Начитанна и не особо эмоциональна… С чувством юмора и без лишних комплексов…
Тем не менее Зверев потратил неделю, водя Сонечку в кино. Они посетили драмтеатр, где показывали «Касатку» режиссера Григорьева. Вчера же Павел Васильевич рискнул пригласить приглянувшую ему красавицу в ресторан. Та, немного поломавшись, согласилась.
Результатом этого стало то, что Сонечка наконец-то решилась посетить «логово Зверя» (именно так Павел Васильевич частенько называл свою холостяцкую квартиру). Они слушали патефон, пили не самый дешевый коньяк, и в итоге Сонечка осталась у Зверева до утра. Именно по этой причине начальник оперативного отдела псковской милиции Паша Зверев сейчас жутко хотел спать и то и дело время от времени зевал.
В дверь постучали.
– Кто там еще? Входите, не заперто! – крикнул Зверев, даже не подумав при этом снять ноги со стола.
Дверь открылась, и в кабинет вошел невысокий паренек в сереньком костюмчике и с комсомольским значком на груди. В руке он держал потрепанный кожаный портфель.