Матвей смотрел на него серьезно, но губы уже готовы были скривиться в едкой улыбке. И ведь назовет Рема капризным маменькиным сынком, если он откажется.

– Ну, если только во временное пользование.

Рем взял и ключи, и карту, чувствуя себя воробьем, которого развели на мякине. На психологический прием взял его Матвей, через бедро кинул. На мягкие-мягкие маты. Надо подниматься, чтобы окончательно не утонуть.

Но ключи возвращать он сейчас не станет, маме при случае передаст. Целый месяц парковки оплачен, вот пусть машина и стоит, кто-нибудь да заберет.

Матвей уже вызвал такси, приоткрыл дверь, собираясь выходить из машины. Замер в раздумье, повернулся к Рему.

– Мама твоя далеко не самая богатая женщина в Москве, – сказал он. – Так что не надо изображать баловня, отказывающегося от своей судьбы!

– А шел бы ты!

– И тебе удачи!

Матвей ушел, Рем немного подумал, достал из кармана бутылочку и бросил ее на сиденье. Не будет у него в ближайшее время возможности снять с нее отпечатки пальцев, не говоря уже о ДНК, а когда появится, он вернется и заберет. А если машину заберет Матвей и случайно выбросит бутылку, черт с ней.

Закрыв джип и сунув ключи в карман, Рем повернул к Первой Брестской улице, у перекрестка с ней и находилось его новое место службы. Следственный отдел занимал офисный блок в здании бизнес-центра, Рем это понял. Но на вывеску смотрел как на новые ворота.

Просто следственный отдел, никакой территориальной принадлежности. Это одно, а второе: при чем здесь Рем? Высокие витринные окна, стеклянные двери, сержант полиции, у которого в оперативной кобуре пистолет, с улыбкой и услужливо пропускает высокого статного мужчину в полковничьих погонах на черном кожаном плаще. Глубокая складка на переносице у полковника, вялые брови, утиный нос, раздвоенный подбородок. Губы заметно выступают вперед, за ними тянется нос, недовольное лицо. На месте сержанта Рем не рискнул бы улыбаться такому человеку. Как оказалось, сотрудник улыбался девушке, которая следовала за полковником. Совсем молоденькая особа, светлые волосы, круглое лицо, ямочки на пухлых румяных щечках, глаза улыбаются, радуются жизни сами по себе, на плечах золото лейтенантских погон. Синяя пилотка, красные просветы. И полковник также представлял следственный комитет.

А вот принадлежность Рема полковник установить не смог, глянул на него цепким взглядом, заметил форменный галстук в расстегнутом вороте гражданской куртки, темно-синие брюки с красным кантом, уставные туфли. А на голове обычная шерстянка-кепка.

– Это что такое? – кивком указав на Рема, спросил у сержанта полковник.

Он остановился под козырьком над входом, девушка встала рядом, с усмешкой рассматривая видавшую виды куртку странного незнакомца, в одной руке она держала зонтик, другой готовилась нажать на кнопку, чтобы раскрыть его.

– Молодой человек, вы кто такой? Теракт готовите? – спросил полковник.

Девушка обидно засмеялась.

– Никак нет! Лейтенант полиции Титов… Прибыл…

Рем замолчал. Ему бы самому знать, в чье распоряжение прибыл. И прибыл ли? Может, мама посмеялась над ним?

Но за пензенским своим удостоверением полез, там предписание, может, полковник что-то прояснит.

– Не двигаться! – Сержант выдернул из кобуры пистолет.

– Там документы!

Рем предъявил документы, протянул полковнику предписание, но тот кивком указал на сержанта. Он пусть смотрит, а ему не с руки каким-то лейтенантом заниматься.