Но даже не это удивило меня.

Во всей империи стояла ранняя весна, и на ветках деревьев только-только начинали проклевываться первые смолистые листочки. Здесь же уже вовсю буйствовала растительность. Деревья стояли нарядные, с пышной листвой и тугими бутонами цветов, что были готовы вот-вот распуститься.

Я дотронулась до одного — и он лопнул прямо на глазах. Раскрылся ярким веером, и тонкий цветочный аромат защекотал ноздри. И словно по мановению волшебной палочки остальные бутоны один за другим стали распускаться. Я застыла возле дерева, словно завороженная, наблюдая за чудом природы.

Хотя вряд ли тут постаралась именно она. Все же раан-хар достаточно обеспеченный человек, если не сказать больше, и нанять для красоты собственного сада нескольких Природников для него не составило бы никакого труда. Отсюда и объяснение всем происходящим вокруг чудесам.

— Нас уже ждут, — тихий голос вырвал из размышлений и заставил оторваться от любования цветами.

Я еще раз глянула на небосвод. Полночная звезда тусклой сиреневой капелькой повисла на ожерелье Звездной Танцовщицы. Совсем скоро она наберет силу, засияет ярче, знаменуя приход полночи.

И правда, пора...

Мы прошли по резному мостику, мимо рукотворного прудика, полного блестевших чешуей рыб и спящих цветов лотоса. Вышли на аллею, в конце которой возвышалась ажурная беседка, так же, как и деревья, освещенная слюдяными фонариками, чей свет пытался пробиться сквозь тугие переплетения дикого вьюна. А в беседке, у низкого резного столика, меня уже ждал будущий муж.

Я невольно залюбовалась. Высокий, статный, облаченный в белоснежный шервани, расшитый золотым и красным, украшенный яркими, словно свежая кровь, рубинами, Лаар ор Гронта был похож на настоящего принца, о коем в юности грезят все мало-мальски романтичные девицы.

Я почувствовала, как болезненно забилось сердце в груди. И сама не знала — то ли от радости, то ли от страха.

Я чуть придержала шаг, позволяя цветочницам выйти вперед. В руках у них были большие плетеные корзины, полные розовых лепестков. Лепестки посыпались мне под ноги, а слуха коснулась легкая мелодия.

Всего несколько шагов отделяли меня от увитой цветами арки, венчающей вход в беседку. Я прошла их с бешено колотящимся сердцем, ступая на мягкий ковер из лепестков, не в силах отвести взгляда от ожидающего меня мужчины.

Остановилась у низкой ступеньки, сняла сандалии, обнажая ноги. Раан-хар подал мне руку, помогая подняться. Ладонь его была большой и горячей, а прикосновение, вопреки ожиданиям, оказалось приятным.

Вот только стоило заглянуть к нему в лицо, как с сознания мигом спала пелена. Глаза его были серые, холодные, словно металл. И не выражали ничего, кроме глухого равнодушия.

Неужели я ему совсем не понравилась? Но если так, зачем же тогда жениться?

Кажется, я совсем растерялась. Отвела глаза, не в силах смотреть в лицо будущему мужу.

Благо мягкий голос Ведающего отвлек от неприятных мыслей. Обычно браки у нас заключают Жрецы. Но, насколько мне известно, Ведающие тоже обладают подобной властью, так что присутствие тар Сириша меня ничуть не удивило. Напротив, я бы скорее изумилась, если бы церемонию проводил кого-то другой.

Повинуясь жесту Ведающего, мы опустились на колени по обе стороны низкого столика. На нем уже стояла корзинка с хлебом и ритуальная чаша, до краев наполненная искристым напитком, с нежно-розовой магнолией, плавающей по центру.

Тар Сириш принялся нараспев зачитывать строки Обряда, а я подумала, что брачный нектар, должно быть, очень приятный на вкус. Еще нянечка, помнится, рассказывала, что лучше ничего не сыщешь. Слишком редким он был и слишком ценным. А еще слегка дурманил голову, опутывая мысли и тело сладкой истомой. Только вот откуда Аньяшь могла все это знать — неизвестно, сама-то она не была замужем.