Его пальцы все еще обжигают кожу, когда я резко отворачиваюсь.

- Открой дверь!

Голос меня предает разоблачающей дрожью, но в глухой тишине раздается характерный щелчок, после которого я, наконец, могу глотнуть кислорода, а не разъедающего внутренности запаха болезненных признаний.

Выскакиваю из салона и уже на улице прошу:

- Не называй меня Цветочком, Влад!

Темно - зеленые глаза прищуриваются, но моя просьба остается без ответа.

- Спокойной ночи, Лиль!

Черный Рендж Ровер отъезжает, только когда я скрываюсь в подъезде. Сердце сходит с ума от пережитых эмоций.

Я, едва передвигая тяжелые, словно налитые свинцом, ноги, дохожу до квартиры и сразу же иду на кухню. Лизы, похоже, еще нет.

Алкоголь не решение проблемы, но организму просто необходимо постороннее вмешательство, потому что сам он не расслабится.

 Открываю холодильник и достаю бутылку с остатками красного вина. Отпиваю прямо из горла и оседаю на стул.

Вот и все. Моя жизнь легким движением руки Влада Шаталова снова превратилась в руины. Он за один вечер разрушил то, что я так старательно выстраивала годами. Счастье без него. Я хотела быть счастливой и искренне верила, что можно самой построить свой идеальный душевный мир, но ошиблась. Сегодня, когда Влад говорил все эти слова, а его губы находились в непозволительной близости с моими, я отчетливо поняла, что все мое призрачное счастье – ни что иное, как фальшь. Будь я по-настоящему свободной от чувств к нему, я бы не реагировала так болезненно на его слова. На короткое мгновение мне до боли захотелось, чтобы все, что он говорил, оказалось правдой. И ведь так легко было поверить. Разве можно сыграть такие неподдельные эмоции?

Подношу руку к горящим губам и трогаю их. Нижняя все еще печет после нежных прикосновений. Я отвратительна сама себе за слабость перед ним. Если бы Влад меня поцеловал, мизерная часть меня ликовала бы, потому что я очень хорошо помню его поцелуи. Они всегда были властными, жадными, отнимающими способность дышать и мыслить. В жизни каждого, наверное, есть человек, с которым мы потом невольно сравниваем остальных. И хорошо, если они затмевают его собой. А если все, кто приходит после, даже на десятую долю не дотягивают до первого? Как потом быть? Обманывать себя? Именно это я и делала все эти годы. Ведь ни одному не удалось дотянуть до планки, выставленной Шаталовым.

 За что мы любим мужчин? За то, что они приносят боль и разочарование? За то, что мы теряем себя рядом с ними? Нет. Мы любим их за то, что чувствуем себя счастливыми. Хотя бы на короткий миг. И как бы не было парадоксально, но самое сильное счастье я испытывала рядом с Владом.

Телефон в сумочке начинает звонить мелодией, установленной на Игоря, и мое сердце больно сжимается.

Достаю его непослушными пальцами и принимаю вызов:

- Привет, Игорь.

- Привет, Лиль, как день прошел? - бодро интересуется парень, наверное, просматривая сейчас сериал по телевизору. В это время идет его любимый про следователей.

- Нормально, а твой как? - стараюсь звучать энергично, но видимо не выходит, потому что от Игоря не укрываются расстроенные нотки.

- Мой тоже в норме. Лиль, случилось что?

Случилось. Уже то, что я чувствую себя перед ним виноватой, на самом деле даже ничего плохого не совершив, уже говорит о многом.

- Да на работе кое-какие неприятности, придется переходить в другую компанию. К жениху Лизы. – Игорь в курсе, что я изначально устроилась в ФоунЗон, я рассказала. Только об истинной причине умолчала.

- Ну прекрасно, так и я буду спокоен.