Этого мне достаточно, чтобы подняться и бежать в сторону кухни, но из-за боли в ноге это больше похоже на ковыляние. Добегаю до стены, отделяющей кухню.

— Мышка, — зовёт меня Виктор, и я испуганно оборачиваюсь, — замри вот тут.

И я замираю. Да, сейчас мне очень страшно, и я не знаю, что делать…

Он находится примерно в пятнадцати метрах от меня, наклоняет голову вбок и задумчиво меня оглядывает.

— Мне не нравится, что моя мышка хромает. Так не пойдёт, — мотает он головой. — Встань чуть ближе к стене.

— Нет, — говорю на выдохе судорожно.

В его правой руке откуда-то появляется ещё два ножа. Он хмурится.

— Нет? — переспрашивает мой муж.

Мотаю головой.

— Хватит! Ты не имеешь права так обращаться со мной! Наш брак фиктив… — он делает ко мне шаг, и я инстинктивно отшатываюсь назад и прижимаюсь спиной к прохладной стене.

Он вскидывает руку, и я чувствую, как ткань на моей сорочке натянулась в районе талии… Смотрю вниз и вижу, как острое лезвие вонзилось прямо с правого бока в ткань моей свободной сорочки, прибив её к стене.

— Мне не нравится эта одежда, — слышу я голос Виктора.

А затем резкий тупой звук прямо возле моего лица, прямо там, где находится тонкая бретелька на плече. Холодная сталь коснулась чувствительной кожи, и я замерла.

— Ах, не получилось, — проговорил Виктор, и сократил расстояние между нами. Остановился на расстоянии вытянутой руки и вытянул тот нож, что был у моего плеча. — Попробуем ещё раз?

Мотаю головой, и слёзы начинают катиться из моих глаз, скатываются по щекам и падают на мою грудь.

— Так неинтересно, — вздыхает он.

Поддевает лезвием бретельку сорочки и срезает её. Ткань скатывается, едва не оголяя мою грудь! Но я не могу двинуться. Вернее, не смею, потому что боюсь, что этот демон сделает мне ещё хуже.

Он прослеживает за тканью, задерживая хрустальные глаза на моей бледной коже и приоткрывшемся декольте. Хмыкает, а затем разворачивается и уходит вглубь квартиры, оставляя меня прибитой к стене…

16. Часть 16

Чувствую, как вибрация проходит по моей коже. От кончиков пальцев к самому сердцу. Заряжает его. Ускоряет темп до колоссальной скорости. И моё заряженное адреналином тело действует быстро.

Левой рукой я хватаюсь за рукоятку ножа, пригвоздившего меня к стене. Похоже, что она сделана из дерева. А может это какая-то отделка.

Поджимаю губы, думая, что мне бы очень хотелось сейчас находиться в помещении из бетона, не позволяющего воткнуть в себя острый предмет.

Сил в моей левой руке явно не хватает, а, вцепившийся взгляд в ту сторону, куда ушёл фиктивный муж, не позволяет даже моргнуть. Уже теперь я двумя руками вытягиваю нож, ощущая в локтях напряжение. Кажется, я задействовала все мышцы…

В одной руке держа смертельное орудие, а второй придерживая ткань сорочки у ключицы, я босыми ногами плавно перебегаю за стойку-остров к магнитной доске с ножами. Я не знаю, куда и надолго ли ушёл Виктор, но действую невероятно быстро. Это сказывается ночь и чересчур обострённое чувство самосохранения.

Стараясь не шуметь и боясь, что он меня услышит, я снимаю с крючков пару полотенец, куда, немедля, кладу ножи. И чтобы шума совсем не было, раскладываю их вольтом. Рукоятка, лезвие, рукоятка, лезвие…

Виктор Фарт – самый страшный и ужасный человек, которого мне доводилось встречать в своей жизни. На краткий миг в моей голове поселяется мысль всё бросить и уехать к дедушке в монастырь. Но эта эгоистичная секунда сменяется следующей – секундой сострадания к родному дяде.

Я очень сильно надеюсь, что хотя бы сегодня у него больше нет ножей.