На левом фланге нет благословенной низины с ручьем, там до самой лесной опушки ровное поле, на котором гайифская латная конница будет чувствовать себя как дома. Удержат ли её пехотные полки из Дорака и кавалерия Старой Эпинэ? Если нет, будет скверно…

– Как думаешь, «левые», если что, отступить успеют? – Варден явно думал о том же. – «Павлинам» там в наш тыл заехать раз плюнуть!

– Савиньяк справится, – для вящей убедительности Стивен повысил голос, – в Придде мог, и здесь сможет!

– Про Савиньяка ты мне уже месяц объясняешь, только не Савиньяком единым… У нас тут, если ты вдруг забыл, цельный маршал и еще пяток генералов.

Крыть было нечем. И Стивен, уходя от поганого разговора, вернулся к своим обязанностям, в смысле обернулся к строю. Строй глаз радовал – хорошо вооруженные, прилично одетые, стоят ровно. Дохлых, кривобоких, хромых не наблюдалось, как и дерганых, боящихся близкого боя, скорей уж наоборот – на многих физиономиях читались нетерпение и готовность совершать подвиги. Одно слово, новички, не хлебнувшие еще кровавой похлебки… И таких две трети роты, что в сравнении с соседями – вполне терпимо, ведь целая треть – уже испытавшие себя в боях и при этом уцелевшие. Потому и рота – лучшая, и капитан у неё соответствующий. Значит, сегодня все будут смотреть на первую роту, остается не сплоховать.

Словно в ответ по соседству грохнуло. Спереди и вроде бы слева… Гайифцы на правах гостей решили поздороваться первыми. Своими манерочками «павлины» славились на все Золотые Земли, и это они вломились в Талиг, а не наоборот. На приветствия принято отвечать, и талигойские артиллеристы ответили.

Резкий, наглотавшийся речной сырости ветер так и норовил если не сорвать нахлобученный по самые брови берет, то забраться за шиворот. Алонсо ежился, недовольно поводил подотвыкшими от доспехов плечами, но покидать вершину холма, откуда открывался неплохой вид на выстроившуюся вражескую пехоту, не собирался.

– Хончо, – маркиз Дьегаррон, тезка, родич и соратник по багряноземельским похождениям, скучать любил не больше самого Алонсо, – долго нам еще лихорадку ловить? Холодно же.

– Станцуй, – Алва потрепал по шее тоже скучавшего жеребца, – полегчает.

– Без музыки? – возмутился Дьегаррон. – Лучше мерзнуть.

– Пожалуй… – протянул Алонсо, пытаясь в густеющем дыму разглядеть что-то вразумительное. Центр и левый фланг гайифско-уэртского воинства, огородившись рогатками и выкатив вперед пушки, стояли на месте, обмениваясь с талигойцами ядрами, зато своим правым крылом атаковали упорно. Стратег Каракис делал именно то, чего от него ожидали, а значит, все шло хорошо.

По всему выходило, что Арно, который, собственно, и уболтал Манрика рискнуть, вот-вот начнет отступление, коварно заманивая «павлинов» на свидание с только того и ждущими незнакомцами. И это свидание с бергерской тяжелой пехотой должно стать для Каракиса весьма неприятным сюрпризом.

За три с лишним года здешней полудохлой войны «павлиньи» шпионы не могли не составить полный список полков обеих талигойских Южных армий с их численностью и именами командиров вплоть до рот. Доверенный стратег наверняка полагал, что знает, с кем связывается, а проведать о присоединившихся к Манрику бергерах и тем паче донести сие открытие до начальственных ушей его прознатчики уже не успевали. Каракис оставался в счастливом неведении, а значит и планы на сражение строил, исходя из устаревших сведений. На этом и решил сыграть Арно, еще в Придде приохотившийся устраивать врагам всяческие неожиданности.