Господи, вздохнула Татьяна, удивляясь тому, какие неисповедимые пути может подбросить судьба! Конечно, этот фонарь видел ее сто, двести и триста раз:

Я буду стоять одна. Одна ночью. С мокрыми ногами в сапогах за сто евро, с прокуренными волосами – такая красивая, загадочная и… никому не нужная.

Мужчина в арке все еще смотрит на нее. Но не подходит. Здесь деликатные мужчины: если говоришь «нет» – то это уже «нет».

Интересно, а вдруг он – тот самый, тот, кого «поднимут из-под земли» ее уста, тот, с кем ее «закружат туманы», тот, в кого она «вдохнет жизнь» всей силой своей любви и ожидания.

Заставит дышать. Заставит прийти под этот фонарь – из небытия. И стать под ним вместе. Вместе, как прежде Лили Марлен:

Вероятно, это была одна из тех странных и не каждому данных минут, когда ты неожиданно оказываешься в шкуре незнакомого человека и переживаешь ситуацию, которую до того уже смоделировал кто-то другой.

Стоит лишь, чтобы совпало несколько важных факторов – погода, время суток, эмоциональное состояние. Природа порой проделывает такие шутки: выхватывает из небытия давно исчезнувшие образы или оживляет призраки в старинных замках.

Татьяна чувствовала себя именно таким призраком.

Но эта минута прошла.

И она снова почувствовала мокрые ноги. И тягучую болезненную усталость во всем теле. Ей захотелось быстрее добраться до дома и залезть под одеяло.

Она вышла из света фонаря и быстро зашагала по улице.

Но последняя вспышка чужой памяти нарисовала в ее воображении такую картинку: вот она (точнее та, что жила сто лет назад!) разворачивается, бежит по лужам, не думая о сапогах, бросается на шею мужчине в арке, и они сливаются в единую тень.

Когда Татьяна подходила к особняку фрау Шульце, ноги ее едва двигались, а походка была как во сне: два шага вперед – три назад. Татьяна вынула ключи. Тихо открыла дверь.

Ее раздражало то, что в свою комнату приходится прокрадываться мимо дверей своих бывших соотечественников, которые, как и она, живут в пансионе фрау Шульце и всячески избегают общения, ведь каждый из них считает «неудачником» другого, что нельзя включить музыку в любое время и что стены слишком тонкие, чтобы не слышать, как за ними слева храпит сосед – Роман Иванович, а справа – скрипит кроватью с очередной девицей еще один жилец – Максим.

Татьяне не терпелось включить компьютер, проверить, нет ли вестей из Бельгии, куда она собиралась в ближайшее время – поговаривали, что там заработки больше, чем здесь, в Германии. Но ее сразу сморило.

Бросив сапоги под батарею, она легла, не расстилая постель, сгребла на себя охапку вещей, которые валялись на ней, и уснула.

…Она попала сюда впервые, когда ей было шестнадцать. Это был молодежное мероприятие под названием «Поезд дружбы». Кто это придумал, неизвестно, но тогда ей очень повезло. Мероприятие выглядело так: от различных предприятий страны (главным образом, из дальних районов и даже сел) подбиралась «передовая» молодежь до двадцати семи лет, приблизительно человек сорок-пятьдесят. Заняв несколько вагонов, курсировавших между Киевом и Берлином, вся эта команда отправлялась в Германию.

В отчетах чиновников цель такого путешествия выглядела довольно солидно: обмен опытом и укрепление дружбы между молодежью разных стран и городами-побратимами.