Дверь тут же распахнулась, и я оказалась лицом к лицу с Мередит Грин, девушкой, с которой познакомилась во время нашего путешествия в предыдущем семестре.

– Рэйчел Доусон? – Она улыбнулась. – Не могу поверить, что ты все же покинула корабль. И какого черта ты тут делаешь?

– Вообще-то я тут живу, помнишь? – Я протянула ей оливковую ветвь из Греции, которую умудрилась сохранить. – Я отправила тебе письмо по почте, где сообщила, что хочу быть твоей соседкой. Могу завтра же внести деньги, вот только возьму их у отца.

– Да? – Она выглядела весьма смущенной, но дверь все же открыла. – Но я никогда не получала от тебя письма, Рэйч. Клянусь. И у меня уже есть человек, с которым я снимаю этот дом. – Мередит в растерянности почесала голову. – А почему ты не отправила мне письмо на электронную почту или не связалась со мной в чате в соцсетях, например в Фэйсбуке?

Я едва удержалась, чтобы не застонать. Меня никогда не переставало удивлять, как быстро некоторые люди (те самые, которые провели целый семестр в море) забывают, что на корабле нет ни Wi-Fi, ни мобильной связи. И, как я только что вспомнила, именно Меридит провела первые пять дней своего путешествия в рыданиях по поводу того, что у нее нет доступа к своей страничке в Фэйсбуке.

Прежде чем я озвучила смягченную версию своих мыслей, Мередит воскликнула, засмеявшись:

– Ну да, конечно! – Она хлопнула себя ладонью по лбу. – Там ведь нет ни Wi-Fi, ни Фэйсбука. Какое счастье, что я развязалась с этой чертовой штукой. Мне пришлось ждать целых четыре месяца, чтобы поделиться своими фотографиями в Интернете, я чуть не умерла от нетерпения! Давай посмотрим, смогу ли я найти твое письмо в своей почте.

Я прошла за ней в гостиную, с недоумением рассматривая груды одежды и мешки для мусора, которые покрывали едва ли не каждый дюйм пола.

– У тебя что, сегодня день стирки? – спросила я.

– Ха-ха! Нет, я просто еще ни разу здесь не убирала с тех пор, как переехала. Придется заняться этим на следующей неделе, после начала занятий.

Пройдя мимо громко мурлыкающей голубоглазой сиамской кошки, сидящей на груде бюстгальтеров, я последовала за хозяйкой этого бедлама на кухню.

Мередит открыла шкаф под раковиной, и я, прищурившись, уставилась на рыжего таракана и крысиные ловушки под трубами. Умирающий таракан еле подергивал лапками, проявляя последние признаки жизни.

– У меня так много неоткрытой почты, – между тем говорила Мередит, вытаскивая два продуктовых мешка, наполненных конвертами. – Вот тут есть предложения на оформление кредитных карт, счета… и вот еще – налоговая служба продолжает месяц за месяцем посылать мне конверты с одним и тем же срочным налоговым уведомлением.

– Гм. – Я кашлянула. – Быть может, эти конверты от налоговой службы все-таки лучше открыть?

– А, да ладно. – Она небрежно пожала плечами. – Они вообще уже офигели. Если они хотят, чтобы я что-то прочитала, пусть пишут на электронку. Я не понимаю, почему они не могут просто отправить мне письмо по электронной почте.

– Да, конечно… – Я заметила муравьев, ползающих по ее кухонному столу. Выстроившись в линию, они дружно маршировали в сторону рассыпанных по столу крошек от фруктово-злаковых хлопьев. – Мое письмо в фиолетовом конверте.

– А, ну тогда найти его будет намного проще. – Мередит высыпала содержимое почтового мешка на другой стол и сразу вытащила из кучи два моих конверта.

– Вау! – Она в течение нескольких секунд смотрела на них. – А они выглядят очень мило!

– Спасибо.

– Слушай, я, честно, не могу поверить, что ты потратила столько времени, чтобы написать мне что-то! – Она улыбнулась и подошла к чайнику, не обращая внимания на дорожку из муравьев. – Я еще никогда не получала настоящих писем от друзей. Хочу от души насладиться этим необыкновенным событием. Выпьешь чая? – спросила она, ставя на стол две чашки.