Когда я чувствую, что мышцы уходят в бешеную пульсацию, накрываю ее рот своими губами и наслаждаюсь сдавленным стоном, который наполняет мои легкие. Прижимаю ее к себе, чтоб хоть как-то подавить конвульсивные подергивания.

─ Хорошая девочка! ─ шепчу я, чувствуя, что жена вернулась ко мне окончательно.

4. Глава 4. Аня. Между ангелом и бесом

─ Спасибо, что приехали так быстро, Алекс! - благодарю я, устало плюхаясь на стул у заваленного лекарствами, игрушками и мусором кухонного стола.

 Меня трясёт от нервного напряжения и усталости, а спину простреливает и зажимает так сильно, что я даже не могу толком расправить плечи ─ так и сижу съежившись.

 ─ Не благодарите! ─ восклицает он, потирая шею ладонью. ─  Это моя работа. Больше чем работа.

 ─ Я еле дотерпела до утра. Петя так плакал всю ночь, и я не знала, что делать! ─ Губы начинают дрожать, когда я вспоминаю, как перепугалась за сына, который никогда не доставлял мне каких-либо ночных неудобств.

 ─ Всего лишь колики! ─ улыбается Алекс. ─ Надо было раньше позвонить.

 ─ Не могла же я разбудить вас посреди ночи! ─ Мне до сих пор неловко, что я сорвала его с места, почти умоляя приехать побыстрее.

 ─ Могли бы! ─ отвечает он твёрдо до пламенности. ─  Благополучие моих подопечных превыше всего. Даже моего спокойного ночного сна.

 ─ Это так здорово когда человек растворяется в своем призвании. Особенно если оно такое нужное людям и гуманное.

 Моё восхищение им вполне искреннее, но не без небольшой толики белой зависти. Я люблю Ярослава и жизнь готова отдать за детей, но чем старше становлюсь, тем больше жалею, что так и осталась никем ─ такие женщины обычно пишут «мама маленьких принца и принцессы» в «шапке» профиля в «Инсте».

 ─ А вы, Анна, чем занимались до декрета? ─ спрашивает он, сев на стул верхом.

 ─ Мы не могли бы перейти на «ты»? ─ прошу я, чувствуя себя старухой в свои двадцать два, когда он обращается ко мне на «вы». ─  И зовите меня просто Аня.

 ─ Если вам так комфортнее, Аня, ─ быстро соглашается Алекс, вновь поразив меня своей несвойственной мужчинам мягкостью. ─  Так чем вы занимались до появления Сашеньки и Пети?

 ─ Я училась в медицинском колледже, ─ отвечаю я, вновь испытав жгучее сожаление о том, что так и не коснулась толком медицинской стези.

 ─ Коллега, значит? ─ улыбается он, а в глазах светится уважение ко мне, как к личности.

 ─ Нет, что вы! Я немного проучилась, чуть больше года.  ─  Всё же решаю умолчать о том, как я подрабатывала в морге и гримировала покойных в свободное время. ─ А потом я вышла замуж.

 ─ Сильно влюбились, наверное, если все бросили? ─ спрашивает он, все еще глядя на меня с восхищением.

 ─ Сильно, но бросила не потому, что влюбилась. Я как-нибудь расскажу, как у нас с Ярославом все начиналось. И ты мне не поверишь! Такое только в фильмах бывает, и то не во всех.

 В голове, как в калейдоскопе, сменяются воспоминания о нашем первом годе вместе. Было всё ─ ненависть, страх, зов плоти, бешеная страсть, ревность и наконец любовь.

 ─ Интригуете, но я уже вижу, что семья у вас необычная.

 ─ Необычная? ─ переспрашиваю я.

 ─ Да, вы оба очень яркие, и видно, что очень любите друг друга.

 ─ Любим, но мы такие разные, что не всегда можем найти общий язык.

 ─ Ярослав совсем не помогает с детьми?

 Алекс проницателен, читает нас как открытую книгу. Впрочем, одного взгляда на моего мужа достаточно, чтоб понять, что он не из тех, кто станет терпеть неудобства, которые доставляют маленькие дети. Это для меня они чудо, а для него ─ источник проблем.