Такого унижения я не испытывала никогда. Я из всех сил пыталась вырваться. Он же кинул меня на кровать и придавил своими ногами. Руками с силой разжал мне рот, и я почувствовала, как его жилистый член начал входить мне в глотку.

Я видела его затуманенные глаза. Казалось, что это не человеческий взгляд, а глаза зверя. Он всовывал и высовывал свой член мне горло до упора. Я чувствовала, что мне нечем было дышать. Горло болело. Он же пару раз дёрнувшись зарычал и кончил мне на лицо. Я видела, как он медленно отошел в сторону, на ходу застёгивая ширинку.

— Я, надеюсь, в следующий раз ты будешь хорошей девочкой, — прошептал он прежде, чем скрыться за окном.

8. Часть 8

ГЛАВА 13

Дима

Я вижу, как она несётся ко мне. Я протягиваю руки и весело смеюсь, схватив ее в свои объятия. Ей всего 9 лет, я уже в свои 11 чувствую себя взрослым мужчиной.

— Как ты мог бросить меня на целую неделю? Да я чуть с ума не сошла, — тычет она мне в живот своими пальчиками.

— Прости, малышка, как я не уговаривал родителей не брать меня с собой, ничего не получилось. Я посмотрел в ее расстроенные глазки и замер.

— Что случилось?

— Толик стукнул меня сильно и сломал мой велик, а ещё, когда я ему сказала, что ты приедешь и побьешь его, он ответил, что ты слабак и не сможешь меня защитить.

Я сильно разозлился, аккуратно сняв мелкую с себя, пошёл разбираться с Толиком. Мелкая же, бежала за мной и еле поспевала. Я тогда врезал этому Толику так в глаз, что даже его родители приходили к моим с разборками, но кажется все утряслось. Папа, как всегда, откупился, мне вообще многое с рук всегда сходило, и я этому был несказанно рад.

Она сидела у меня на коленях, и я обнимал ее, крепко прижимая к себе.

— Ты у меня самый, самый храбрый, — говорила она, — скажи, что никогда, никогда не дашь меня в обиду?

— Никогда, малышка, больше тебя никто никогда не обидит, обещаю.

Черт, черт, черт …. Почему именно сейчас я сижу и вспоминаю всю эту хрень, что наобещал ей. А ведь не сдержал обещание, сам же унизил. Я схватил себя за волосы и грубо зарычал. Она меня теперь, скорее всего, ненавидит, а я этого и добивался. Б…дь. Стукнул кулаком в стену со всей дури, как меня все бесит. Резко соскочив с кресла, стал судорожно ходить по комнате. Затем в моей голове возник ещё один образ. Она сидит вся в крови и целуется с этим ублюдком. Платье на полу, а она вся такая расслабленная и в глазах этот туман. Ей определённо нравилось, как этот чмошник лапал ее.

Чёрт… Я сойду с ума. Нет, она сама виновата. Пусть поймёт, наконец-то, что детские игры кончились. Я схватил куртку и быстрым шагом направился к машине, походу позвонив Максу.

— Э, дружище, привет, может, в бар рванем? — предложил я.

— Мы уже в клубе, подъезжай, ждём тебя.

Я скинул вызов и погнал к клубу.

Какая это была бутылка коньяка, я не помню, желание было напиться в хлам. Заливая в себя алкоголь, я мысленно пообещал, что это последний раз, когда я так напиваюсь, так как отец уже начал долбить постоянно и требовать начать заниматься делами. Сегодня же мне нужно было потушить эту тупую боль в груди.

— Макс, что ты там говорил о крутых тёлочках? Я прослушал.

— Димон, всему своё время, расслабься, сейчас такие тёлочки подойдут, что закачаешься, — заржал он.

— Ну, смотри, Макс, ты же знаешь мои запросы.

— Не ссы, там такая кудрявая есть, все как ты любишь. Это тебе не твои нежные англичанки.

Саша

Я стояла в ванной и пыталась стереть с себя его прикосновения. Судорожно терла щеткой своё тело. Десять раз чистила зубы, но ничего не помогало. Чувствовала отвращение к себе. Горло нещадно саднило, глаза, опухшие от слез. Как же я его ненавидела. Ненавидела до такой степени, что мысленно пыталась придумать ему самую страшную смерть. Нужно было как-то решить эту ситуацию. В доме находиться было не безопасно. К маме я уехать тоже не могла. Думай, Саша, думай, выход должен быть. Пролежав ещё час на кровати и, сверля потолок, я пришла только к одному выводу. Мне нужно было с кем-то поделиться. Я уже не могла переносить все это в одиночку. Соскочив с кровати, позвонила Марине.