Я посмотрела на Аттику, потом на Кима. Было ясно как день, что у них примерно схожие мысли. Еду привозят как положено, готовят как положено, сожрать ее никто вроде тоже не мог, а еды нет…

— А деревня далеко? — Может, туда и продают мясо?

— Очень. Часов шесть пешком, если на бронезавре — три, четыре… 

— Ладно, — пробормотала я. Какие загадки. И ведь это немало еды! Кто ее в таком количестве потребляет? Было бы еще хоть кому продавать, но ведь некому! Портится? Нет, тогда бы чего скрывать и тем более удивляться?

Так что вышла из столовой я задумчивая и озадаченная. Мы немного походили еще по территории, осмотрели строения для живности — ну, крылатые кони, подумаешь, морды, кстати, у них было какие-то крокодильи, так что ближе подходить я поостереглась. Ни спортивной площадки, ни бассейна, хотя какой бассейн в армии? И да, я при всем своем великолепии была все еще грязная, так что прогулку я свернула и отправилась в казарму. Аттика сказала, что мне уже должны были принести форму и привести комнату в надлежащий вид. О, даже так?..

Иметь в своем подчинении кучу народа, конечно, здорово. Ну не то чтобы комната была выдраена. Не то чтобы ей вообще могло что-то помочь. Но ребятки постарались на славу, а еще мне притащили несколько комплектов одежды. Так как надевать чистое на очень грязное тело мне было совсем не с руки, я, стараясь не думать о том, как у меня тогда при тушении огня вышло, зашла в свою крошечную ванную и обомлела.

Нет, в моем звании имеется плюс. Потому что в баке уже была вода — теплая, а еще меня снабдили мылом, мочалкой, полотенцами — полное довольство, как и положено, и все это новое. Черт. Со снабжением все хорошо, почему же вокруг-то такая задница?

Кстати, о ней… Я себя рассмотрела в деталях, стараясь не слишком расстраиваться. Калипера у меня не было под рукой, но опыта хватало: ничего утешительного. И это если не брать в расчет то, что тело у Аннет давно забыло все физические упражнения. Ничего, все наладится. Придется помалу, осторожно, увеличивая нагрузки постепенно, доводить ее до кондиции. В крайности бросаться нет смысла, тут нет ни тоников, ни спецпитания, да и врачей хоть каких я еще не видела. Мало ли, что можно себе потянуть. А времени у меня впереди — семь лет. Очень много, главное — не давать себе вкрай расслабляться, а чуть-чуть можно. Все-таки меньше стресса — лучше идет процесс. 

Когда я вышла из ванной, поняла, что вот сейчас мне просто необходимо удила отпустить. Просто потому, что всего слишком много. Я приняла как-то как должное все происходящее, а надо бы переспать с этой мыслью. Вдруг завтра накроет. Или я вообще в больнице очнусь? Да, маршал будет орать-лютовать, но, если честно, и черт с ним. Я чувствовала, что меня реально ведет, как будто я не спала несколько суток. Один день можно? Но только один. График отложу на завтра.

Продолжая себя успокаивать, что у меня форс-мажорная ситуация, что мне необходимо лечь и поспать, иначе все будет плохо, я разобрала форму, переоделась в синенькую пижамку — тоже форменную, штаны сошлись, но плотновато сели. Ничего, ткань такая, что растянется, а потом с тренировками и вовсе свободнее будет. У Аннет молодой организм, поменять питание, внести в распорядок дня упражнения... Нет, не буду сейчас об этом. И все остальное я отложила уже на потом. Плевать, что на улице еще ясный день. Надо будет — разбудят. 

Кровать оказалась на удивление удобной. Я поерзала, устраиваясь под одеялом. Белье новое, пахнет еще чем-то промышленным, а какая здесь промышленность-то вообще… Но на этой мысли меня вырубило окончательно.