Остатки разума и воли растворились окончательно, едва услышал её стон. Протяжный, ласковый, зовущий. Подмял гибкое и хрупкое тело под себя и разомкнул любимые уста сладким, долгожданным поцелуем. Он вложил в него всю силу своей страсти, всю нежность и мечты о ней, свои надежды на дальнейшее общение, насколько хватило дыхания. Тогда оторвался от девушки и улыбнулся, довольный. Все эти чувства теперь испытывала она, принимая за свои, настоящие. Да, сердце моё. Да, душа моя. Ты должна поверить в нашу любовь...

Руками вновь заскользил по стройному телу, спустился вниз к самому сокровенному, медленно и настойчиво лаская её там. Какая же влажная, соблазнительная, отметил он про себя, прерывисто выдыхая от страсти.

— А-астен, — застонала Варийя, готовая его принять, и сорвала с него все тормоза, лишая любой осторожности.

Он вдавил желанную женщину в постель и медленно вошёл в неё, запоминая навсегда все ощущения слияния. Запоминал вкус её желания и сладкие стоны, двигаясь не спеша, пока альва не распахнула глаза, пытаясь понять, что происходит.

Необъяснимый жар в её крови в мгновение воспламенил всё тело. Горячий вихрь пугал и стремительно разрастался. Варя никогда раньше не испытывала подобных ощущений. Запредельных, запретно-сладких. Остро, неуправляемо, жадно он дарил удовольствие, проникая глубоко, показывая ей какая она узкая для него. Астен своими поцелуями и ласками разжёг огонь настолько сильный, что сейчас, когда мужчина овладел ею, Варя поняла, что на пределе.

Это был не тот предел, который мог привести к яркой кульминации. Это было нечто иное. Оно сжигало изнутри, не давая дышать. Варя извивалась под ним, всхлипывала, ощущая переизбыток эмоций, не зная, как от них избавиться. А потом... открыла глаза. Горящий взгляд цвета расплавленного серебра властвовал над ней, над её мыслями. Мужчина ускорился, наращивая темп, заставляя её глухо стонать от непонятных чувств, лавирующих между блаженством и болью. Но вскоре мощное напряжение постепенно пошло на спад, сменяясь новым, привычным, грозящим физической разрядкой.

А он... Он забирал в себя жизненные, неконтролируемые потоки альвы, насыщаясь и восстанавливаясь, как никогда. Сладостный, нежный аромат вандорейских цветов ничто по сравнению со вкусом этих чистых и ярких эмоций. Эта альва — самая лучшая из всех, что когда-либо были у него. Толчки следовали за толчками, приближая наступление эйфории. Тугая, чувственная и страстная девочка подарила ему новые ощущения и несказанное удовольствие, которое он с радостью познал. Жгучая и горячая волна накрыла обоих, заставив его прикрыть веки от ощущения полного счастья, а её потерять сознание из-за полной утраты сил.

***

Астен Бран Ариэс сел на край кровати. Провёл пальцами по точёной скуле, подбородку, убирая лишние волосы с лица Громовой. Девушка лежащая без сознания вызвала неприятное чувство... Стало нехорошо. Тягучее, противное чувство, похожее на тоску и сожаление, ему не нравилось.

Дьявол... Она назвала его дьяволом. И была права.

Пожалуй, если она умрёт, ему будет нелегко. Надо бы найти ещё одну альву.

***

Варя открыла глаза, упёршись взглядом в белый потолок над кроватью. Апатия, усталость, на сердце пугающая пустота. Услышала звук открывающейся двери и повернула голову на шум, безразлично следя за мужчиной, с которым переспала. Одетый с иголочки, весёлый, довольный, он подошёл к ней и сел рядом.

— Варечка, — Астен улыбался. — Хватит спать. Тебя мама потеряет, а если разозлится на меня, то впредь похищать тебя будет гораздо сложнее.