Я мечусь, как раненый зверь, потому что предоставлена сама себе вдоволь. Родители уже пару лет как живут отдельно, в загородном доме. Видимся по выходным, но и этого мне достаточно. Отчего-то в собственной семье теперь неуютно, одиноко и даже немного завидно. Возможно потому, что папа и мама до сих пор относятся друг к другу очень трепетно. А я, как кактус, выросший среди фиалок. И моя вторая половинка неизвестно где. И вообще, жив ли он? Ну вот, снова думаю о плохом. А не стоит…

Забираюсь в кресло с ногами, включаю комп и открываю сразу все соцсети. Иногда в интернете просиживаю часами, впитывая, как губка, чужую жизнь, чужое счастье. И тайно надеюсь, что вдруг, по правилу пяти рукопожатий, среди моих знакомых промелькнет фотография Йорика. Хотя, возможно, он теперь совсем-совсем другой, и я его, повзрослевшего, даже сразу не узнаю.

Обидно, ведь у него есть их общая фотография. Как раз в последний совместный новый год он получил от дядьки в подарок фотоаппарат с моментальными снимками. И они с Йориком сделали один, стоя у окна, чтобы хоть немного захватить свет уличных фонарей – потому как от карманного толку не было никакого. Фотка получилась странная. Меня на снимке видно хорошо, а его – практически нет.

Помнится, я ужасно тогда расстроилась, но Йорик, нежно погладив меня по руке, сказал, что оставит эту – испорченную – себе, а мне сделает новую, хорошую. Просто днем, и сфоткается один. Но, так и не вышло. Фотоаппарат вдруг зажевал кассету с бумагой и благополучно отправился в ремонт по гарантии…

Тогда никто из них не мог даже подумать, что эта фотография будет единственным подтверждением их встреч, и "неразлучные Еська и Йорик" больше никогда не увидятся…

Отбросив вновь наползающую тоску от воспоминаний и счастливых лиц знакомых, я выключила комп, взяла ручку и блокнот, решив составить план дел и покупок.

Осталось три дня до Нового года, как мало…

Уснула только под утро и, проспав практически до обеда, теперь всю вторую половину дня я моталась по магазинам, покупая подарки. Сложнее было придумать и выбрать подарок для моего дорогого, во всех смыслах, жениха.

Что дарить человеку, если у него все есть?

А вот и он, кстати. Легок на помине. Звонит по видеосвязи, наверное, думает, что я дома.

Как же с ним поговорить, как не вовремя!

Пришлось мне отойти в сторонку, где проходит поменьше людей и нет шанса быть сбитой с ног.

Я отошла в закуток, прислонилась к огромной колонне, подпирающей потолки торгового центра, и ответила на вызов.

– Привет, кисуль. Ты как? Я только проснулся. Ты не в обиде, что пришлось добираться самой? Я не вызвал тебе такси.

– Привет. Перестань, все нормально. Я и сама в состоянии заказать машину. И тем более сейчас не дома, хожу по магазинам, ищу подарки.

– О, да ты просто живчик! Мне кажется, я не встану до завтра, – Игорь потер рукой свое помятое опухшее лицо.

Какая-то мысль царапнула, но ушла на второй план. И, пока Игорь потоком выливал на меня информацию о событиях вчерашней пирушки, я пыталась понять, что же не так?

Почему я вижу его в камере так близко? Обычно Филиппов сидит весь при параде, в большом кожаном кресле, снимая себя, красавчика, в полный рост. Да и раздетым я его видела не раз. А сейчас стесняется, что ли?

– Игорек, ты не мог бы мне помочь? Понимаешь, у меня нет с собой карты клиента в ювелирный. Я как раз нахожусь рядом с "Серебряным копытцем". Продиктуй, пожалуйста, номер со своей. Хочу маме купить янтарные бусы, она давно хотела…

– Ок, кисуль, не вопрос. Игорь тут же оставляет телефон, вылезает из постели и идет к столу, чтобы достать из кожаного портмоне нужную карту. А потом точно так же спешно возвращается и, ежась от прохлады, охватившей тело, и прищуриваясь, начинает диктовать выбитые на дисконте цифры.