– Я согласен, – вдруг сказал Леонардо да Винчи.

Подмастерья удивленно взирали на маэстро, отставив в сторону ступы с растертыми красками.

– Прекрасно! Почему-то я так и полагал, что вы примете предложения Чезаре Борджиа. Когда вы намерены выезжать? – по-деловому осведомился граф.

– Полагаю, что завтра. – Глянув в оконную темень, Леонардо тотчас поправился: – Вернее, уже сегодня.

– Уверяю вас, маэстро, вы не разочаруетесь. Герцог Чезаре умеет награждать тех, кто ему преданно служит. Впрочем, обид он тоже не забывает. А теперь позвольте, синьоры, откланяться, мне нужно торопиться в дорогу, я обязан немедленно сообщить своему господину радостную весть. Хочу сказать вам, Леонардо, Чезаре очень рассчитывает на вашу помощь.

Едва кивнув на прощание, граф решительным широким шагом направился к двери, унося за собой запах сапожного крема.

– Маэстро, вы решили принять предложение Чезаре? – удивленно спросил Салаино.

– Да, как видишь.

– У него не самая хорошая репутация, говорят, что он очень жесток и невероятно коварен.

– Салаино, у нас нет другого выбора, – мрачно признался Леонардо, опускаясь на стул, на котором только что восседал граф. – Настоятель сказал, что наша картина на алтаре ему не нужна, – печально улыбнулся Леонардо да Винчи.

– Ему не понравился ваш рисунок? – спросил пораженный ученик.

– Скорее всего, наоборот. По его словам, рисунок слишком хорош для его монастыря. А теперь нам нужно как следует отдохнуть. Завтра нас ожидает долгая дорога.

МАРТ 1911 ГОДА. ПАРИЖ.

Михаил Голицын родился в знатной княжеской семье, корни которой уходили к самому Рюрику… По замыслу отца, Михаил должен был продолжить семейную традицию – стать кадровым военным, и непременно в лейб-гвардии. Однако честолюбивым планам не суждено было сбыться: после дуэли с ротным командиром Михаил вынужден был подать в отставку. Последующие несколько лет, освободившись от опеки папеньки, Михаил Голицын вел бесшабашную жизнь: кутил, играл в карты, заводил романы с актрисами императорского театра, а потом неожиданно для себя всерьез увлекся рисованием (хотя способности к этому делу у него проявлялись и раньше). Разъезжая по Европе, он стал брать уроки живописи у известных итальянских художников и вскоре прослыл весьма искусным копиистом. Вскоре ему пришла идея копировать полотна известных мастеров эпохи Возрождения и выдавать их за подлинники. От желающих приобрести артефакты не было отбоя, и за два года он сумел выправить и увеличить свое состояние…

Вместе с рисованием Михаил Голицын заразился страстью к собирательству и принялся приобретать полотна живописи итальянской и голландской школы, считая их эталоном совершенства. А вскоре он вошел в число крупнейших коллекционеров Европы. Именно в это время ему пришла идея составить каталог произведений искусства крупнейших коллекционеров, проживавших по всей Европе. Коллекции некоторых из них, весьма состоятельных банкиров и капиталистов, могли соперничать с собраниями иных государственных музеев. За разумный процент Голицын стал продавать некоторые сведения о коллекционерах домушникам, специализирующимся на живописи, а нередко и сам выступал посредником между заказчиком и исполнителем. А вскоре, под именем граф Воронцов, он организовал собственную группу, которая весьма удачно поживилась картинами фламандских мастеров из личной коллекции Прусского королевского дома, а также из музея Сент-Джеймсского дворца, где было украдено две картины Рембрандта и одна несравненного Джованни Беллини. Впрочем, это было только начало. В последующие пять лет Голицын наведался в полусотню музеев и ни разу не выходил из них без дорогой поклажи. И вот четыре месяца назад от Николая Зосимова, от одного из самых авторитетных собирателей России, князь получил неожиданный заказ: выкрасть «Мону Лизу»! Поставленная задача поначалу показалась Голицыну нереальной. Но, прокатившись в Париж, он отыскал слабое место в охране и тотчас начал готовиться к выполнению своего замысла. Сначала следовало сделать копию «Моны Лизы», а потом, оставшись в Лувре на ночь, поменять ее на подлинник. Вот только вскоре выяснилось, что «Мона Лиза», кроме господина Николая Зосимова, интересует еще одного человека – банкира Джона Моргана. А уж этот человек не любит отказывать себе в удовольствиях. Прежде чем приступить к столь серьезному делу, следует знать о потенциальных соперниках все, и в первую очередь предстояло выведать, кому он поручил свой заказ.