Поэтому ответы должны быть простыми и громкими. И все громче, громче, чтобы ничего другого не услышать и не задуматься. Потому что если перестать обвинять и обесценивать другого, можно что-нибудь ненароком узнать о себе – не обязательно ужасное, но, возможно, требующее пересмотра убеждений или расставания с иллюзиями, и ведь никто не обещал, что после этого жить станет лучше, жить станет веселей. А к «другому» – не своему, не такому, как ты – сегодня положено относиться как к объекту.

Вот потому в последнее десятилетие столько стало тренингов, на которых учат делать что-то, «чтобы они…». К примеру, правильно покачивать бедрами и смотреть снизу вверх (Ж), соблазнить любую приглянувшуюся девушку (М) или «получить от них все, чего ты заслуживаешь» (М? Ж?) Если «другой» – объект, средство удовлетворения потребности, игрушка, то его/ее нужно правильно использовать, а в случае поломки или обнаружения непривлекательных свойств утилизировать. Для всего этого и следует понимать «их» психологию – ровно столько, сколько надо, чтобы убедиться, что батарейки еще не сели.

Популярные женские руководства с психологическим уклоном подсказывают, как выгоднее использовать стереотипы массового сознания – и тем самым служат вторичному внедрению тех же стереотипов. Мачехины дочки в «Василисе Прекрасной» отказались идти за светом к Бабе-Яге, потому что им было «и от булавок светло», и в этом свете все совершенно ясно: стервы-карьеристки обсуждают тактику ближнего боя, незамужние бедняжки слезно жалуются на жизнь, домохозяйки ругают мужей, остается только выбрать роль в этом кукольном театре. «Поиск себя» или «саморазвитие» стали такой же принадлежностью образа жизни, как свежевыжатые соки и диеты. Психотерапевтические верования, угодив в этот контекст, обращаются в свою противоположность, а слова опошляются быстрее, чем произносятся. Кто-то знает, что для тебя лучше. Делай, как говорят, и все будет хорошо. Худеем правильно. Как выйти замуж. Рисуем лошадь. Повышаем самооценку. Потому что ты достойна этого.

Все это доступно, как джин-тоник очаковского производства и прочие товары народного потребления, да и продается примерно там же – в интернете и бетонных трубах подземных переходов, ведущих к спуску в метро. Лежит себе рядышком с «Возвращением Бешеного», сборником кроссвордов и «Рублевской кухней» – в общем, правильно лежит. Народ потребляет «по интересам». По заплеванному жвачкой асфальту похаживает осанистый охранник, побираются старушенции, веет приторными лилиями из ближайшего цветочного рая, приличного вида барышни допивают из горла и разглядывают заколки со стразами, берет за душу гитарными переборами блатной шансон, заливаются мобильники… «Огляди на Казанском иль Курском вокзале московские пряные прелести – эту пьянь, этот стыд, этот смрад огляди с подобающим ужасом… А теперь посмотри на меня: я гибка, как лазутчица; краснобайство мое позади, – я молчу, как разведчица…»

Читательский отклик на «Веретено Василисы» оказался таким тихим, что сомневаешься в слове «отклик», но он был. Те, благодаря кому и для кого когда-то писалась эта книга, продолжают свое путешествие. То самое, которое предпринимается всегда в одиночку и в котором никто не обещал ни решения всех проблем, ни скорого практического результата, ни простых инструкций типа «полюби себя». И только написав книгу, я увидела, как нас много. Поразительным оказалось странное сходство в реакции совершенно разных женщин, знакомых и незнакомых, в других ситуациях явно не лезущих за словом в карман.