Почему бы и ей не поиграть с демоном?..

— Все, — голос Балаама спокоен, а вот во взгляде, скользящем от колена к границе ткани, разгорается пламя. — Тебе не говорили, что дразнить демона опасно?

— Нет, до нашей первой встречи я и не знала о вашем существовании, — девушка скопировала его позу: откинулась, хитро прищурив глаза.

Мужские губы дернулись в ухмылке: 

— Что ж, это его выбор. 

— Ты о ком? — Ксюша испытывала удовольствие, разговаривая с Высшим на равных. Балаам не одергивал, не поправлял, не напоминал о ее возрасте, как это делали в стае.

— Я пригласил тебя поговорить о другом. Хотел спросить твоего мнения, — подался вперед. — Не знаешь, как мне поступить со студенткой, которая обманула своего преподавателя? Она некрасиво рылась в личных вещах на его столе и совершенно неэтично поступила со своими однокурсниками, списав правильные ответы.

Взгляд демона ласкал, почти осязаемо оглаживал нежную кожу бедра. Девушка вновь почувствовала поток теплого воздуха, словно легкое дразнящее прикосновение. Нежное, чувственное, проникающее сквозь плотную ткань. 

— Знаю. Сделать вид, что ничего не видел, — заговорила волчица шепотом. — Ведь эта студентка может рассказать о том, что временно исполняющий обязанности декана домогался ее. Совершенно некрасиво и неэтично.

— Один-один, Ксения, — Балаам вновь рассмеялся. — Но раз мы оба имеем, что скрывать, то предлагаю еще больше погрязнуть в тайнах.

Он переместился рывком, раскручивая массивное кресло. Поднял девушку, усадил на стол и дернул на себя.

Ударившись о твердое тело, Ксения вцепилась в мужские плечи: 

— Отпусти, — ее голос сорвался на тихий стон. — Отпусти, — повторила уже зло, хотя руки медленно поднимались по крепкой шее.

***

Удерживая острый подбородок, Балаам склонился к губам. Изучал их красивый изгиб, не торопился — проверял себя на прочность, слушая неровное дыхание волчицы. 

— Чуть позже, — ответил на грани слышимости и сорвался. 

Терзал мягкие податливые губы. Целовал, покусывал, проводил языком, сглаживая приятную боль, втягивал их в рот. Не позволял отстраниться, не позволял вдохнуть кислород полной грудью, стискивал в объятиях. До стонов боли и наслаждения, до дрожи в юном теле. 

Балаам провел пальцами вдоль позвоночника, вынуждая волчицу прогнуться в спине, прижаться еще плотнее, чтобы между их телами не осталось и миллиметра. 

— Дмитрий Геннадьевич, — послышалось за тонкой дверью, — можно?

Ксюша вновь взмыла в воздух и оказалась закрытая мужской спиной, совершенно не понимая, что происходит, невидящим взглядом уставилась в окно, прислушиваясь к разговору.

— Я освобожусь через минуту, — ответил Балаам. 

— Хорошо, я подожду, — последовал кроткий ответ. Дверь закрылась.

— Дмитрий Геннадьевич? — спросила шепотом волчица, прижимаясь спиной к спине демона.

— А почему нет? Дмитрий — красивое имя с греческими корнями… Ты куда? — он перехватил девушку за локоть.

— На занятия, — она откинула волосы и облизала припухшие губы.

— Я перенесу, — взял за руку крепче.

10. Глава 9 Демоны злятся, если их планы срывают

Размашистым угловатым почерком Балаам подписывал документы. Ему приходилось вникать в суть того, что изложено на бумаге, чтобы сдержать обещание, оговоренное при заключении сделки. 

—  А это что? — резким движением отодвинул лист. 

Секретарь — полноватая женщина лет пятидесяти – заохала, раскраснелась, полностью выдавая свою осведомленность: 

— Дмитрий Геннадьевич, я же не знакомлюсь с содержимым, просто передаю на подпись декану. Откуда мне знать обо всех тонкостях?