Обрываю глупую мысль на моменте ее зарождения. Открываю двери кабинета, молча вхожу. Посетители не ждут приглашения. Сначала вваливается старший Арданов, за ним входит сын и прикрывает дверь.

— Я думал, в прошлый раз мы договорились, Марина Александровна, — от его холодного тона кожа покрывается мурашками. Он взбешен, но старается сдерживаться. Получается плохо, его энергетика просто плющит и прижимает к полу. Удивительно, что я еще стою на ногах.

— Вы ошиблись, — скидываю пальто, вешаю его на плечики, убираю в шкаф. Пальцы подрагивают, и я, чтобы скрыть нервозность, прячусь за рабочим столом, тут мне легче дышится.

— Я ошибся, когда посчитал вас умной женщиной, — прожигает темным взглядом.

Его слова больно задевают, погружают в прошлое, но я не позволяю себе туда провалиться, не сейчас. Я давно научилась не сравнивать всех мужчин с Романом, но с Ардановым это дается непросто.

— Мой сын будет отрабатывать повинность в вашем детском доме! — припечатывает каждым словом. У Арданова дергается верхний край губы, очень похоже на звериный оскал. Вдавливаюсь поглубже в кресло, будто это может меня защитить. Обычно люди в таких ситуациях ведут себя правильно — прикусывают язык, кивают головой и заверяют, что все сделают. Еще и извиняются. Но я ведь неумная женщина…

— Вы в своем уме? — понимаю, что бессмысленно упираться, но не могу я ему уступить. Все внутри кричит, что я должна прогнать этого мужчину! Он уже столько проблем мне устроил, а ведь это только вторая наша встреча. — Вы серьезно думали, что я пущу преступника в учреждение с детьми? Мне все равно, где ваш сын будет отрабатывать свою повинность, но точно не в моем детском доме! — огонь праведного гнева готов потухнуть под его ледяным взглядом. Видимо, его злит, что мы ходит по кругу.

— Мой сын не преступник! — от его рыка волоски на моей коже становятся дыбом. — Этот детский дом вам не принадлежит, Марина Александровна. Не согласитесь вы, согласится ваш преемник, — это не простая угроза, он, не задумываясь, растопчет меня и все, что я успела сделать для нашего детского дома, если я продолжу упираться. Сдуваюсь, потому что знаю: он не посмотрит на мои заслуги, уберет и поставит нужного ему человека.

После нашей первой встречи я все поняла и не собиралась с ним воевать, но Екатерина Львовна зарядила меня верой, что все получится, нам удастся избавиться от преступного семейства. Только связи у них намного обширнее и значимее, чем у нас. А теперь я подвожу не только себя, но и ее.

— Будет выполнять любую работу, которую я поручу, — говорю резко и зло. Ну а какого тона они ждали после всего, что тут было сказано? — Откажется — я не распишусь в справке, — то, что я сдалась, не делает меня слабой! Просто не у всех есть ресурсы, чтобы воевать с такими людьми, как Ардановы. — Любое нарушение — и я пишу заявление в прокуратуру, — жду, что мне сейчас начнут угрожать, но этого не происходит. Арданов спокойно смотрит мне в глаза, на лице ни одной эмоции. Не люблю уступать и проигрывать, меня всю трясет от несправедливости судьбы. Почему власть имущие не могут быть добрыми, честными и порядочными? — Если все устраивает, оставайся, — перевожу взгляд на Руслана.

Он присел на диван, как только вошел, и время нашего спора с его отцом провел за просмотром чего-то интересного в телефоне, будто не из-за него свалились все эти неприятности на мою голову! Руслан выглядел довольным собой. Я бы в такой ситуации от стыда помирала. Вырастят же гадов!

— Устраивает, — малолетний нахал имеет наглость мне улыбнуться. Повеселил наш спор с его отцом? У меня кулаки сжимаются от желания надавать по этой наглой морде! Смотрит на меня снисходительно, будто перед ним стоит неразумная молодая девчонка. Дерзости не занимать! Вот как его здесь оставить?