Захожу первым и обалдеваю от увиденного.

Сашка сидит возле окна за обеденным столом, до глаз перемазанный шоколадом. Обеими руками за края держит рулет, кусает его с середины, пачкая крошками и шоколадом себя и все вокруг. Форменный поросенок. Леха по другую сторону стола ножиком вырезает что–то на Сашиной досточке–пистолете.

Ира стоит спиной к нам, шурудит через верхнюю топку печку. Одежды на ней много. С виду – необъятная женщина.

– Вот, дом мой, жена, дети, – описываю круг рукой.

– Здрас–сте, – незваные гости разглядывают «мою семью».

Леха нехотя здоровается, под челкой сверкают настороженные глаза. Саша зарылся в рулет и часто–часто хлопает ресницами. Ира не реагирует на мужиков, ковыряется в печке.

– Че это с ней? – подозрительно щурится один.

– Глуховатая стала. Осложнения после родов.

Амбал грубо трогает Иру за плечо. Она резко разворачивается с раскаленной до красна кочергой перед собой.

– А? – делает шаг вперед.

Мужики отшатываются.

Лицо «жены» в саже, плюс очки нацепила бабушкины, с двойными линзами. Глаза навыкат получились, самому страшно стало.

– Она у меня того, – шепчу гостям. – Я ее иногда боюсь.

– У нас гости, – кричу в лицо Ире. – Чаю хотят.

– Не надо нам чаю, – пятятся. – Поедем мы.

Провожаю их до машины.

– И как ты с ней живешь? – сочувствующе.

– Дак дети же. Жалко.

Уезжают.

Несколько минут стою на улице. Трясет всего.

Отдышавшись, успокоившись, иду домой. Даша, рыдая, бросает кочергу и падает мне на грудь. Перенервничала. Обнимаю ее.

– Ну ты чего, «жена»? Испугалась?

– Очень!

– Они, между прочим, тоже.

Пацаны заливисто смеются. Я вместе с ними. Даша присоединяется к нам, хохочет, размазывая слезы по грязным щекам. Аккуратно выпутывается из кольца моих рук.

– Парни, вы молодцы! Сыграли супер! Сашок, красавчик! – показываю ему большой палец. – Леха, спасибо!

– Не за что, – польщенный Леха смущенно тупит глаза.

Забираю у него Сашкин «пистолет». Там ножом вырезан непонятный мне орнамент, но довольно симпатичный. Паренек дерево «чувствует».

– Красиво. Давно резьбой занимаешься?

– С первого класса. У нас трудовик хороший был.

– Был?

– Спился.

– Мм.

– Они вернутся, – Ира–Даша заглядывает мне в глаза. Очки сняла, карие глаза горят надеждой, что я опровергну ее слова.

– Скорее всего, – врать смысла нет. – Уезжать вам надо отсюда и как можно скорее. Можем завтра вместе уехать. Поедешь со мной, «жена»?

– Н–не знаю… – Даша в полном замешательстве замерла. Я и сам от себя не ожидал, если честно.

– Завтра? – это Леха заставил меня оторваться от залипательного вида прикушенной нижней губы Дарьи, посмотреть на него. Что–то темное мелькнуло в его глазах.

– Завтра, скорее всего вечером. Метелкину шкаф соберу только.

– Ладно, пойду я, – Леха засобирался домой. Настроение у него испортилось.

– Оставайся, пообедаем.

– Бабка ждет.

Несколько секунд прислушиваемся к топоту ног по веранде и хлопку калитки.

– Хороший парень, – Ирина провожает Алексея, глядя в окно. – На тебя чем–то похож.

– Такой же бесстрашный? – подхожу ближе к девушке, за плечи разворачиваю ее к себе. Вглядываюсь в лицо, пытаясь разглядеть в нем ту красавицу с фотографии.

16. Глава 15. Даша. Бесстрашный

Глава 15. Даша. Бесстрашный

– Такой же бесстрашный? – Роман подходит ближе, за плечи разворачивает меня к себе.

Вглядывается в лицо, словно пытается разглядеть в нем что–то важное для себя.

Тону в глубине его глаз. Озорные огоньки пляшут в черных зрачках, окруженных темно–синей радужкой. Неужели Рома действительно не испугался? Меня до сих пор трясет. Но через несколько слоев одежды, в которой я чувствую себя неповоротливым снеговиком, мне передается успокаивающее тепло рук бесстрашного мужчины.