Закрываю глаза и сглатываю. Борюсь сама с собой, чтобы не сделать глупость, не сбежать из этого дома прочь, без оглядки. Даниил знает, что я не уйду. Наслаждается моментом. Он мне… мстит?

– Зачем тебе это? – каждое слово даётся с трудом, я хочу узнать причину, по которой он вынуждает меня унижаться.

– Хочу знать, чего теперь ты стоишь... – пожимает плечами в ответ.

Расслабленный, спокойный. Смотрит на меня как на вещь, дорогую игрушку, забаву. Шаг, и он снова рядом. Задевает указательным пальцем бретельку моего платья, касаясь плеча ладонью и пуская по коже жаркие импульсы. Тянет ткань вниз, оголяя кожу. Дыхание сбивается и начинает дрожать...

– Итак, у тебя два пути, Диана. Либо ты прямо сейчас снимаешь с себя это платье, либо уходишь домой и ждёшь, когда твой муж продаст тебя кому-либо ещё.

Я не смею пошевелиться. Иначе если сделаю шаг, уже не смогу остановиться. И тогда муж не побрезгует использовать моего маленького сына ради мести. Уверена в этом. Поднимаю взгляд на Даниила. Этот мужчина красив как бог. В чуть затемненной комнате его загорелое лицо отдаёт бронзовым оттенком, правильные черты лица кажутся резкими из-за царствующей на нём хмурости, прямая линия носа едва заметно изламывается у переносицы – травма, полученная в детстве. Густые черные волосы отливают синевой. А бездонные золотые глаза смотрят взглядом бездушного хищника, которого не интересуют чувства гордой маленькой птички с переломанными крыльями…

В этот момент во мне что-то ломается, отдаваясь в груди дикой болью. Я хочу броситься на этого бесчувственного человека, бить что есть сил, кричать до хрипоты, но вместо этого собираю всю волю в кулак, медленно скольжу по гладкому шёлку пальцами, поднимая волнистые светлые пряди волос, и поворачиваюсь к нему спиной.

– Ты ведь поможешь мне справиться с молнией?

Чувствую его пренебрежительную усмешку, легкие движения рук, замирающие у моей шеи. Обжигающего прикосновения ещё нет, но я уже чувствую свою погибель. Душа медленно кровоточит, а разум начинает ненавидеть. Да, я ненавижу тебя, Даниил Киреев, за то, что ты решил со мной сделать.

3. 03

Прикосновения нет. Лишь дыхание на оголённом участке кожи вызывает лёгкое покалывание. Я стараюсь быть спокойной, не показывать своего волнения, но вздрагиваю, когда Даниил произносит:

– Поднимемся наверх.

В его голосе звучат едва заметные нотки предвкушения.  Он отступает. Но этого расстояния катастрофически мало – напряжение между нами не исчезает. Наоборот электризуется с большей силой. Я дышу раскалёнными искрами, которыми пропитан воздух вокруг. Спиной чувствую его выжидающий взгляд. Отпускаю волосы, позволяя им снова рассыпаться по плечам и, не глядя на него, иду к лестнице. В полной тишине преодолеваю ступеньку за ступенькой. 

– Налево, первая дверь, – подсказывает Даниил, когда я застываю в тёмном коридоре. 

Света от ночников едва хватает, чтобы рассмотреть бежевые вензеля на темно-коричневых обоях.

– Здесь всегда так темно? – спрашиваю, остановившись там где велено.

На самом деле мне всё равно, я просто пытаюсь занять мысли чем-то, кроме неизбежного. Стараюсь не думать о том, что должно произойти.

– В такое время суток – да. – Он подошёл вплотную, касаясь хромированной ручки и открывая вход в спальню. – Прошу.

Смелость куда-то испарилась, стоило лишь увидеть огромных размеров кровать. Прохожу в темноту комнаты первая и останавливаюсь у комода с овальным стеклом. Осторожно кладу на блестящую поверхность сумочку и замираю. Ноги буквально врастают в мягкий ковролин. Тело каменеет. А Дэн продолжает стоять у двери, лениво прислонившись к дверному косяку. Я вижу его через отражение в зеркале.