- Ладно, не хочешь по-хорошему, то будет так, как тебе нравится, — это прозвучало как упрек в мою сторону, хотя на самом деле через одно место как раз все делал мой папа, – ты уже взрослый, и тебе следует думать о будущем. О жене, детях, в общем, стоит задуматься о семье.

- Ага, вот оно что, - он хотел продолжить еще свой чертов монолог, который никому к чертям не нужен, но я решил сэкономить и его и свое время и все расставить по местам, - никакой свадьбы с той кобылой у меня не будет. А значит, должен вас расстроить, мамочка и папочка, никаких общих детей у меня с ней не будет. А значит, не будет у меня семьи с ней, а значит - ты, отец, пролетаешь, как фанера над Парижем. Можете заесть свою печаль от несбывшихся надежд тем тортиком, так уж и быть – я отдаю вам свою долю. Кушайте – не подавитесь. - И при этом я развернулся и направился к двери, чтобы вылететь из этого кабинета поскорее, ведь мне эти уже разговоры о Вике, как о моей потенциальной жене, уже в печенках. Такое впечатление, что отец считает меня псом, который будет размножаться с тем, с кем ему нужно.

- Богдан, стой, - ну конечно я ожидал, что он просто так не сдастся и будет как маленький ребенок бить кулачками в пол и вопить, какой мир несправедливый и коварный по отношению к нему, - я думаю у меня есть весомый аргумент, который изменит твое резкое отношение к этому моменту помолвки с Викторией.

Как мне все это уже опостылело! Резко разворачиваюсь, чтобы выразить все то, что я думаю о них двоих и об их гадких намерениях относительно родного сына, но тут же резко торможу от увиденного. Я практически всю жизнь знал, что мои папа и мама явно не хорошие люди, но я даже не подозревал, что они могут скатиться до такого уровня. Пробить дно...

- Что же ты застыл на месте, сынок? - Мало того, что этот подонок, который не понятным образом был моим отцом, видел в каком я шоке нахожусь, так он еще и хотел изрядно меня макнуть лицом в дерьмо, и вообще этого не стеснялся. - Узнал своих любимых папу и мама? Знакомые люди, да?

Он включил телевизор, висевший на стене кабинета, и не просто так, а для того, чтобы я там увидел Тамилу Георгиевну и Никиту Васильевича - родителей Лики. Судя по картинке из телевизора, они находились в каком-то довольно похожем кабинете, как этот, но без того шика, который любил мой хренов папочка.

– Что это такое? - Я не мог понять, что вообще происходит, почему на экране изображены родители моей невесты, и что отец хотел мне этим доказать и показать. Какая-то очередная подстава с его стороны, я это прекрасно чувствовал, но пока не мог понять, в чем она заключается.

- Ну как же, твои будущие теща и зять, как это ты их не узнал? Неужели сын не узнал своих любимых маму и папу, как так можно? - Отец вечно бесился из-за того, что я очень много времени провожу с родителями Лики, и практически никогда не нахожусь рядом с ним и матерью. Все праздники, дни рождения и другие торжественные дни проводил с Тамиллой Георгиевной, Никитой Васильевичем и Ликой, ведь они стали для меня семьей. Первой семьей, которая была важнее для меня, чем своя, собственная. И все это "заслуга" моих биологических матери и отца, которые думали обо всем на свете, но ни разу о семье. Чего они ожидали? Выбор был очевиден.

– Что ты надумал? - Я еще ни разу не применял силу к отцу, хотя пару раз хотелось проехать по его роже своим кулаком. А сейчас это желание было так велико, что я даже шагнул к нему и в последний момент только сдержал руку, которая уже поднималась для удара.