- Максим... - прошептала я и попыталась вырваться из его объятий. - Я не могу...

На какие-то мгновения Шведов перестал терзать мой рот и сосредоточил на мне затуманенный взгляд. Он часто и глубоко дышал, выворачивая меня наизнанку своими глазами. Я прекрасно понимала, что нахожусь в западне, а это «Не могу» прозвучало настолько жалобно и тихо, что не уверена, услышал ли он эти слова.

- Не бойся, Надя. Я не причиню тебе боли, - сказал он и снова прижал меня к себе, впиваясь в мой рот жадным поцелуем.

Я потеряла счет времени в его руках.

- Отпусти… - хрипло попросила я, но это снова прозвучало так тихо, что он вполне мог принять мои слова за стон.

- Не могу. Ты просишь меня о невозможном, - Шведов поднял меня на руки и, не переставая целовать, отнес на кровать.

Вжал в матрас своим мощным и накачанным телом, явно не собираясь выпускать меня из своих объятий и останавливаться на полпути. 

- Я безумно тебя хочу. Всю тебя... - он двинулся чуть вперед, так что я почувствовала его внушительный бугор.

Я попыталась остановить Максима, закрылась от него руками и отвернулась, но он повернул мое лицо и заставил на себя смотреть. Я тонула в его бездонных омутах. Там, в глубине его глаз страсть перекликалась с каким-то другим сильным чувством, и это безумно пугало меня. И в то же время манило. Как мотылька на яркий свет.

«Что если я потом буду жалеть об этом мимолетном порыве?» - всполохи разума зажигались и тут же гасли под натиском его ласк.

Он потянулся к пуговичкам на моей рубашке и принялся их расстегивать, но, не выдержав, дернул ткань с такой силой, что она расползлась на куски в его руках, а пуговицы разлетелись в разные стороны. Большими и немного влажными ладонями он сжал мою грудь и, наклонившись к моему лицу, снова поцеловал. Глубоко и так чувственно, что я застонала и подалась бедрами ему навстречу, проваливаясь в бездну. Больше не было страха, ничего не было, кроме сильного желания почувствовать его внутри. Казалось, что время остановилось, а я лишь слышала наше шумное дыхание и свои хриплые стоны в попытке глотнуть хоть каплю воздуха, когда он жадно и настойчиво меня целовал.

Я потянулась к его рубашке и пуговичка за пуговичкой расстегивала их дрожащими пальцами, но так и не закончила начатое, потому что Максим рывком через голову сдернул ее с себя и бросил на пол. Туда же отправились его брюки и белье, а между нами не осталось никаких преград. Меня словно кинули в кипящий котел, когда я почувствовала первый толчок его плоти. И не сразу осознала, что шепчу его имя, не переставая, как заведенная, пока он с какой-то безумной силой толкался в меня все яростнее и напористее.

- Мне так хорошо… Не останавливайся, пожалуйста, - стонала я, чувствуя, как мне это и в самом деле сейчас необходимо.

Я больше не цеплялась ни за какие мысли в своей голове, а просто растворялась в этих приятных и запретных ощущениях, пока оргазм лавиной не накрыл меня. Дрожа всем телом, я пыталась совладать с эмоциями, но у меня ничего не выходило. Максим, словно ненасытный зверь, брал меня несколько раз за ночь. Будил настойчивыми и нежными касаниями губ к моей шее, а я с желанием бросалась в омут, подчинялась ему, выпрашивая ласку за лаской...

Под утро я все же провалилась в глубокий сон без сновидений, а когда открыла глаза, то увидела, как через плотные серые шторы в комнату пробивается солнечный свет. Шведова рядом не было и, судя по тишине, которая стояла в номере, я находилась в нем одна.

Длинные волосы спутались, губы саднило, а между ног все тянуло. Низ живота свело приятными судорогами от воспоминаний о прошлой ночи. Я давно не чувствовала себя такой опустошенной и в то же время счастливой. Только вот возвращение в реальность не сулило ничего хорошего: Дина по-прежнему оставалась у Глеба, а если он узнает о моей связи со Шведовым... Ни к чему хорошему это не приведет. Эти мысли ворвались в голову сильной болью и окончательно привели меня в чувство. Вся эйфория схлынула, а я села в кровати, осматриваясь по сторонам.