Мне нужна Злата. Еë подпись и присутствие на подписании. Она входит в совет директоров. Если мы это подпишем, мы снова поднимемся на нормальные объемы поставок. Если не подпишем, потеряем этот контракт, а он у нас главный кормилец.

Злата...

Весь спектр моих эмоций по поводу еë побега словами не передать. Я чувствую себя преданым. Это главное. Но это лишь звезда на верхушке огромной новогодней ёлки моих личных пиздецов, связанных с еë побегом.

Год поисков в пустоту. Карелия прочесана по сантиметрам. Всех её «крепостных» перетрясли на пять раз. Не было её там.

Границу она не пересекала. Все записи из пунктов пропуска и таможни затерты до дыр. Негласные ориентировки даны по всей ментовской сети - и на неë и на Тихого. Вознаграждение объявлено приличное. Но никаких новостей. Растворилась!

Как это возможно? Сама бы она не справилась - это факт. Волков, значит, да?

- Дэм, ты прочитал?

- Да. Но ты перечитай, - отдаю Регине договор. - Не соображаю ничего. Ваха!

Откатываюсь от стола на кресле в сторону его кабинета.

- Чего?

- Ты договорился о встрече с траблшутером этим?

- Через сорок минут.

- Где?

- В кофейне здесь, недалеко...

Снимаю пиджак и рубашку. Надеваю черную толстовку с капюшоном. Брюки меняю на джинсы. На глаза - хамелеоны.

Если Волков помогал Злате исчезнуть, он обязан был пробить всех, от кого она прячется. И знает меня. А в таком виде я бываю крайне редко.

Смотрю на себя в зеркало. Взъерошиваю шевелюру. Надеваю капюшон.

Да, вообще не бываю я в таком виде. Гопник какой-то… Но удобно, черт возьми!

Мы переходим дорогу. В кофейне тёмно-коричневые витражные окна и ряд столиков с диванами вдоль них, их видно с улицы.

- Говорить что - помнишь?

- Помню.

- Я буду за соседним столом. Разговор запиши. На всякий…

Обходим, припаркованные у кофейни пару тачек. Резко поворачивая в парковочный карман ещё одна тачка практически втыкается в нас. Отшатнувшись, нечаянно цепляюсь за зеркало крайней, припаркованной. Краем глаза замечая необычную обручалку у водителя. Его кисть лежит на руле.

Вахтангу бампером прилетает по ноге. Внутри у меня всё дергается от этого удара. Но он оказывается не слишком сильным и даже не сносит его с ног.

Гневно разворачиваемся с ним на лихача.

Девка... На глазах огромные очки. Губы отекшие и синюшные, все в проколах. Видимо, наводила только что "красоту".

Тачку так и оставляет, наполовину торчащей задом на узкой дороге. Ваха, пиная ей по колесу, бросает что-то агрессивное на грузинском. Иногда он выдает на эмоциях.

- Отвали, чурка, - грубо фыркает она ему в ответ.

- Чурка - это ты, парковаться научись! - ввязывается, он в перепалку.

- Ваха, Ваха... - морщусь я. - Ну, не так.

Достаю телефон, снимаю тачку, владелицу, которая продолжает хамить.

- Телефон убери, э! - возмущается она.

Хлопаю Вахтанга по спине.

- Пойдём. Женщину должен наказывать её мужчина. И отвечать перед тобой за еë косяки тоже должен он. Мужчины не воюют с женщинами.

Скидываю охране запись с номерами.

- Разве это женщина?! Животное! - кипит он.

- У животных тоже есть хозяин. Не перелаивайся с собаками, горячий грузинский парень.

- В Грузии русским обзывают, в России - грузином! - страдальчески закатывает глаза.

У Вахи мать грузинка, отец русский. На грузина он похож не особо, больше на русского. Родился и вырос в России. Менталитет, скорее, наш. Говорит без акцента. Но кровь иногда вскипает у него по восточному.

Заходим в кафе. Вахтанг заказывает кофе. Я - пару стаканов вискаря со льдом.

- Дэм, женись на моей сестре, будем братьями. Она красавица! Хозяйственная, послушная.