– Какого хера тебя понесло показывать девчонке дом? – рявкнул мужчина, подойдя к своей экономке. – Ты разве не знала, что ей нельзя выходить из комнаты?

– А что ты хотел? Чтобы бедная девочка, лишившаяся всякой надежды на нормальную жизнь, сидела все время в четырех стенах? – на тех же повышенных тонах парировала женщина.

Марфа, наверное, единственная в этом мире, которая никогда не боялась высказывать свое мнение в лицо Морозу. В какой-то степени она была ему как мать. Так же оберегала, защищала, препятствовала и стояла на своем. Упертая заноза в заднице, как бы выразился в мыслях сам Егор, но она дорога ему как человек. Марфа –  единственная женщина, которая, видимо, останется с ним до конца жизни, не зря перевез ее сюда из отцовского дома, подальше от политической грязи, хотя здесь ее меньше не стало.

– Лучше бы ты ее отпустил, – понизив голос до нормального состояния, произнесла Марфа.

– Она останется здесь, – твердо заявил Мороз.

– Ты рушишь девочке жизнь. Она еще слишком мала для твоих прихотей.

– Мать продала ее за долги и парочку зеленых купюр. Она достаточно созрела для меня. Там, – он указал на панорамное окно, – девчонка никому не нужна, – не секунду он взглянул в ту сторону, наблюдая за летним ветерком, колышущим верхушки деревьев. Туда, где одна только тьма, одна боль и ничего больше. Она не мешала мужчине, наоборот, подпитывала, отрезвляла разум и заставляла вспомнить, кем он был, кем он стал и кем будет. Ему все равно на семейную драму девушки, но почему-то вспомнилась своя собственная.

– Она нужна самой себе. Подумай над этим.

Марфа быстро зашагала прочь из темного кабинета, который в сумерках казался более мрачным, чем есть на самом деле. Отпустить Леру? Ну уж нет! Она красивый цветок в его частной коллекции прекрасных женщин. Красивый и наверняка нетронутый. По крайней мере, так уверяла ее мать. А верил ли в это сам Егор? Судя по наивно-распахнутому взгляду кристально-чистых глаз цвета лазурного неба в момент поцелуя и неуверенных движений губами, она казалась совсем невинной. Нежной. Зря он вспомнил об этом. Совершенно зря.

Оставшись наедине с собственными воспоминаниями, Мороз прошел к столу, где его все еще ждали рабочие дела. Видимо, опять придется не спать ночь, опять будет все это время разгребать документы вместо тех лодырей с купленным красным дипломом. Егор привык работать до рассвета, вливая в себя литры кофе. Это в порядке вещей. Так было всегда. Все происходило в привычном ритме по продуманному много лет назад сценарию, только сейчас судьба решила внести свои коррективы, не спросив разрешения у мужчины.

Когда с работой было покончено, все договоры были просмотрены и подписаны, а будущие деловые партнеры проверены до самых мелочей, в самом внизу небольшой стопки бумаг мужчина обнаружил тонкую папку. Ее папку. Мороз бегло просмотрел ее еще несколько дней назад, попросив Ивана отнести бумаги в сейф, но, видимо, его грозный тон прошел мимо ушей. Но почему-то при мысли о невыполнении приказа Мороз не разозлился, не вызвал тут же Ивана на ковер и не потребовал отнести бумаги в сейф внизу. Нет. Вместо этого мужчина открыл папку, где изображена фотография девушки из личного дела и начал читать. Опять. Слово видел все документы впервые. Копия свидетельства о рождении, место жительства, свидетельство о смерти отца, аттестат, результаты ЕГЭ. Все документы прикреплены к делу. Только вряд ли они могли подсказать Егору, как действовать дальше. Сколько ждать, пока она успокоится и примет свою роль в его жизни, сколько нужно терпения, чтобы наконец-то овладеть молодым телом. Егор ценил женскую красоту слишком высоко. Жаль, что сами девушки этого не делали, точнее, не всегда ценили. А она… Наверное, тоже не акцентировала на ней свое внимание, судя по измотанному виду тогда в кафе. Но разве это плохо? Ответ на этот вопрос мужчина не пытался искать.