- Добрый вечер, — делаю над собой гигантское усилие и улыбаюсь. Не смотрю в его глаза. Смотрю на нее. Чувствую на себе взгляд Глеба. Чувствую, как он меня рассматривает. Каждый миллиметр тела обжигает от его взгляда, но я не смотрю на него. Не хочу, чтобы он увидел злость в моих глаза. Не хочу давать ему повод лишний раз над собой постебаться.

- Мы были приятно удивлены такому приглашению, — этой мымре нужно отдать должное, она намного лучше умеет скрывать своё недовольство и ненависть. Она не рада. Ни хрена она не рада тому, что я стою здесь вся при параде и пригласила ее и ее мужика в оперу. По глазам вижу, что она ждет подвоха, гадости с моей стороны. Но это хорошо, значит она не сможет расслабиться этим вечером.

Пытаюсь хоть как-то взять свои эмоции под контроль. Я не могу себе позволить выставить на показ все то, что сейчас кипит во мне с удвоенной силой. Нет, я не могу позволить себе такой слабости.

- Решила, что наше знакомство началось не совсем правильно, вот решила исправить свою ошибку, — растягиваю губы в улыбке так, что у меня болят скулы. Перевожу свой взгляд на него и смотрю прямо в глаза. Смотрю с замиранием сердца и выдерживаю его тяжелый, совершенно ничего не выражающий взгляд. Улыбаюсь всего лишь уголками губ и как будто говорю ему: “Я не боюсь вас, господин Чернов. Ни капельки”

Вот только если для меня это прямо поступок, пересилить себя, выдавить улыбку, выдержать его пронзительный взгляд, так для Чернова это совершенно ничего не значит. Его взгляд совершенно не такой каким он смотрит на свою подстилку. На меня он смотрит как на недоразумение. Смотрит так как будто вчера не сжимал меня в своих объятиях. Так как будто не целовал меня.

- Думаю стоит пройти в зал, — подает голос Глеб, а у меня слезы на глаза наворачиваются. Чего ты ждала дура?! Что он сделает тебе комплимент? Что посмотрит на тебя так, что ты задохнешься от радости? Он ясно тебе вчера дал понять, что этого никогда не будет.

Мы проходим внутрь, моё настроение настолько хреновое, что я бы не отказалась чего-то выпить. Где были мои мозги, когда я устраивала все это? О чем я думала, когда хотела спровоцировать его на что-то?

- Дорогая, — слышу со стороны и повернув голову, вижу, как к Светлане мчит какая-то швабра и моментально сгребает ее в свои объятия.

Проходит буквально секунда, как эта женщина начинает кидать заинтересованные взгляды сначала в сторону Чернова, а уже после и на меня. Ее глаза увеличиваются в размере и тут я слышу, как она уже шепотом говорит Светлане:

- Я думала там малышка, а тут уже такая...

- Милый, может вы пока пройдете в зал и найдете наши места? - Светлана разворачивается к нам с Глебом и смотрит такими глазами, что я понимаю — ее подружке сейчас будет полный писец.

И когда Чернов соглашается, я готова расцеловать бесцеремонную бабеху за ее невоспитанность, потому что в это момент Чернов опускает руку на мою спину, на то место, где заканчивается вырез моего платья и подталкивает меня в сторону входа. Скорее всего, это ничего не значит. Ничего не значит для него. А меня как будто покалывает тысяча мелких иголочек именно в том месте, где сейчас находятся его пальцы. Такое незначимое прикосновение, скорее всего, жест воспитанности, а мой мир снова взрывается. От его прикосновения. От его близости...

Я сажусь на свое место, и с замиранием сердца жду куда сядет он. От переживаний мои пальцы начинают подрагивать. Я затеяла игру, в которую не готова играть. Я сама создала для себя ситуацию в которой не знаю, как себя вести.