– Прошу, – профессор распахнул дверь аудитории, но потом вдруг заметил отошедшего чуть в сторону Ивана. Нахмурился. – А ты тут что делаешь?

– Экзамен пришел… пересдавать. – Наглости у Ивана Тобольцева ощутимо поубавилось.

– Ну, заходите, – вздохнул профессор Самойленко. Взгляд его заметно погрустнел.

В аудитории каждый получил свое. Илья – билет, Ване дали решать какие-то задачки – совсем простенькие, насколько мог заметить Илья.

Ответ по билету скоро перерос в нечто совсем иное и увлек преподавателя и будущего студента в дебри высшей математики. Профессор с удовольствием пустился в рассуждения, найдя благодарного слушателя и достойного собеседника. Илья с не меньшим удовольствием включился в диалог, но все равно не мог отделаться от странного ощущения, что говорит со своим наставником о каких-то не тех вещах и что в аудитории не хватает рояля. Ваня Тобольцев откровенно скучал и чесал «монбланом» в коротко стриженном затылке. Решать задачки он явно не торопился. В конце концов профессору это надоело.

– Ну, что там у вас получилось, Тобольцев? – Самойленко протянул руку за листком с задачками.

– Можно я в другой раз приду пересдать? – с несвойственной ему робостью ответил Иван. Выглядел он слегка пришибленным.

– Ну какой другой раз? – вздохнул профессор. – Я завтра к морю отбываю. С вами, Илья, мне все ясно. Спасибо за удовольствие от беседы. Все необходимые документы я подпишу. Буду рад видеть вас в числе своих студентов.

Илья встал, профессор тоже, и они обменялись рукопожатиями. Ваня горестно вздохнул и грустно щелкнул «монбланом».

Щелчку «монблана» вторил звонок мобильного. Марк Рудольфович потянулся к карману.

– Оставлю вас на пять минут, молодые люди, – кивнул им Самойленко и вышел из аудитории.

В глазах Вани Тобольцева тоска тут же сменилась воодушевлением. Он вскочил на ноги и мгновенно оказался рядом.

– Слушай, а ты не мог бы посмотреть? – Илье под нос сунули листок с задачками.

Илья бросил беглый взгляд. Было бы на что там смотреть. Чуть сложнее таблицы умножения.

– Проверяешь оба ряда на сходимость, раскладываешь по Фурье. А потом применяешь формулу Муара, что просто.

– Чё?!

Слова, тон и страдальчески изогнутые брови – все это выглядело более чем красноречиво. В который раз за последний час Илья испытал весьма редкое для него желание рассмеяться. Выдернул листок из Ваниных пальцев, снова сел за стол и быстро набросал примерное решение. Подробнее не стал расписывать – для всех будет очень некрасиво и неприятно, если профессор застанет Илью за решением Ваниных задач.

Успел. Но ручку все же пришлось оставить незадачливому адепту финансовой математики – прикусив от усердия кончик языка, Иван принялся спешно переписывать решение на другой листок своим почерком. А Илья решил подождать свою собственность и брата Тани Тобольцевой в холле. Заодно и расписание прикинет поточнее.

Все-таки он был везунчиком. Во всяком случае, в этот день точно!

Ваня очень старательно переписал решение в свой листок и, когда вернулся профессор, протянул ему выполненную работу. Нервничал немного, конечно, – а вдруг тот начнет задавать вопросы по решению? Но… снова повезло.

Марк Рудольфович бегло просмотрел записи на листе и сказал:

– Можешь, когда захочешь. Давай зачетку.

После чего вынул известную всему курсу перьевую ручку и поставил «удовл.».

– Почему три? – решил уточнить Ваня. – Тут же все правильно!

Профессор ответил не сразу. Сначала задумчиво смотрел на математические выкладки на экзаменационном листе, а потом пожал плечами: