9. Глава 9

— Хантер, пошли домой, — попросила я, зевая в кулак.

На улице только занимался рассвет, а мопс Алисы, которого оставили мне на выходные, потому что сестра с мужем решили съездить на природу, чтобы восстановить мир в семье, продолжал исследовать все окрестные деревья.

— Хантер! — строже позвала я, но пес снова гордо меня проигнорировал.

Я обхватила себя руками, решив дать четвероногому другу еще несколько минут свободы.

Хантера моя сестрица приобрела себе год назад, чтобы не было скучно. Ну и чтобы папу порадовать, потому что тогда мы еще жили все вместе. Папиной «радости» не было предела, Хантера он категорически не признавал, пока в один прекрасный день не был замечен лежащим на диване с мопсом в обнимку и ласково почесывающим его за ушком. Хантер сопел и похрюкивал от удовольствия, а папа, заметив, что его любовь к собаке рассекретили, отказался комментировать сложившуюся ситуацию.

Когда же Алиса переехала, папа для видимости поворчал, что «наконец-то этот шерстяного в моем доме не будет, и вообще, лучше бы внуков родили, а не собак заводили…», но каждый раз, приходя в гости к сестре, приносил мопсу вкусняшки.

Но в тот раз Алиса решила меня осчастливить возможностью провести с Хантером выходные. И мы вполне сносно поделили территорию, если бы не одно «но»: ранние побудки и прогулки четыре раза в день. Просыпаться от того, что по тебе совершает променад тучный мопс, — приятного мало. Хантер же, замечая, что я открыла глаза, начинал остервенело крутиться вокруг своей оси, снося все на своем пути. Приходилось подниматься, чтобы не дать ему разнести бабушкино жилье.

А ведь могла бы спокойно отдохнуть на выходных! Товарищ капитан после нашей встречи в парке не давал о себе знать, Филин все еще искал хутор с живущей на нем молью, а папа не звонил с требованием немедленно явиться перед его очи, дабы снова продемонстрировать свои педагогические навыки. Но помочь сестре — это святое, поэтому я покорно выгуливала пса четыре раза на дню и даже позволила Хантеру спать на соседней подушке.

От размышлений меня отвлекла вибрация мобильного. Вскинувшись и сбросив оковы сна, я разблокировала телефон и сжала зубы, потому что пришло сообщение от товарища капитана.

«Привет, высочество! Как прошли выходные?»

У него что, биполярное расстройство? Или проблемы с памятью?

«Отлично!» — быстро написала я и нажала «Отправить».

Ответ пришел незамедлительно:

«Ты хочешь прогуляться в одиночестве или я могу составить тебе компанию?»

Я сжала телефон в ладони и заозиралась на месте, но Мирона нигде не было. На всякий случай подняла голову, вглядываясь в окна Олечки — с товарища капитана станется писать мне, попивая утренний кофе в гостях у моей соседки.

— Я не умею летать, — раздался за спиной насмешливый голос.

Я резко обернулась, прижав ладонь к груди, потому что сердце мгновенно отреагировало на его близость и забилось как сумасшедшее где-то в горле.

Я закусила губу, наблюдая, как Мирон медленно и плавно приближается ко мне, окидывая привычно насмешливым взглядом и словно прикасаясь им к моему телу. По коже пробежали мурашки, а я с трудом проглотила ком в горле и скрестила руки на груди:

— Что ты здесь делаешь?

— С работы ехал мимо, смотрю, ты озаряешь утро своим присутствием. Милая пижамка, — подмигнул мне Мирон, а я смутилась.

Ранним утром мне было лень переодеваться и я, плюнув на имидж, решила выскочить на улицу в пижаме. Волосы были скручены в небрежный пучок, и выглядела я не самым лучшим образом.

Впрочем, судя по его виду, Мирона мой облик ничуть не смущал. Наоборот, товарищ капитан плотоядно на меня посматривал и только что не облизывался, как огромный кот, увидавший банку со сметаной, неосмотрительно оставленной кем-то открытой и без присмотра.