- Еле смог снять со счета нужную сумму, - вытирает пот с лица салфеткой. - Пока еще не все деньги перевели.

- Куда перевели?

Не понимаю его. Что там с моим состоянием? С моими миллионами? Наследство же не может в раз закончиться.

- Инна, а вы вообще в здравом уме? - раздраженно, злобно глядя на мое стонущее тело. - Сами же пару дней назад перевели бОльшую часть своего наследства в разные благотворительные фонфы. Даже вложились к какие-то преуспевающие компании.

- Я… я не могла этого сделать, - качаю отрицательно головой, ощущая как земля подо мной рушится, и медленно лечу прямо на самое дно бездны.

* * *

- Вам нужно пойти на сделку с полицией, Инна Ивановна. И, вполне возможно, вам дадут не двадцать с лишним лет, а пару годков в обычной тюрьме. Соглашайтесь.

Гляжу на двух своих адвокатов и стараюсь переварить их слова. Но они никак не воспринимаются моим затуманенным разумом.

Вот уже как два дня я дома. В России. Сижу как затворница в особняке, не смея лишний раз выйти даже в сад.

Журналисты караулят чуть ли не под окнами, вынюхивая очередную сенсацию про расследование смерти Клима. Им бы только сделать разгромный материал про Голубеву Инну Ивановну. Которую как самую опасную преступницу перевозил в самолете детектив, нацепив металлические наручники.

Такое я только в фильмах видела, а теперь на себе испытала. Гадко. Мерзко. Противно. Чувствовала себя тогда отвратительно. Никогда мне не было так страшно, стыдно и… неуютно. Хотелось поскорее в родных пенатах оказаться, дабы никто меня не трогал и дал побыть в тишине, в одиночестве.

Но не тут-то было. Даже в России все сразу же пошло наперекосяк. Все беды вновь свалились на мою голову. Еще хуже, чем во Франции.

- Инна Ивановна, вы нас вообще слушаете? - перед моим носом мелькают щелкающие пальцы помощника Павла Андреевича, Кирилла. - Где вы витаете?

- Простите, - кутаюсь в плед, поджимая под себя ноги. Последнее время мне жутко холодно, аж до тряски. - Выяснили что-нибудь о тех фондах, куда ушли мои деньги?

До сих пор поверить не могла, что кто-то, прикрываясь моей личностью, смог влезть в семейные счета и все их опустошить на благотворительность.

Нет, я конечно филантроп, денег на добрые дела мне не жалко. Но вот… все те организации очень странные. Фирмы-однодневки. Были и вдруг исчезли. По мановению волшебной палочки.

- Мы стараемся, но пока безрезультатно.

Как всегда. Никто ничего не может дельно мне сказать.

Время идет, расследование продвигается. От чего все больше погружаюсь в пучину темной бездны, где меня обвиняют в убийстве собственного мужа.

А уж с какой огромной ненавистью в глазах на меня буквально пару часов назад набросилась падчерица. Пожелав сгореть заживо в пламени ада за совершенное преступление. Проклятья бы так и сыпались мне на голову, если бы Лизу не вывел из дома очередной ее ухажер.

- Инна Ивановна, вам необходимо дать интервью местному телеканалу, - от предложения Павла Андреевича глаза на лоб лезут. Он что с ума сошел? - А уже потом договоритесь с прокурором. Он вам…

- Никаких интервью, - цежу сквозь сжатые зубы. - Хотите, чтобы меня растерзали на части журналюги?

Он же мой адвокат. Должен защищать, оберегать, помогать снять все обвинения, а ведет себя… как молодой и неопытный юнец. Предлагает тупейшую идею.

Да что с ним не так?

- Мы стараемся ради вашего блага, Инна Ивановна, - Кирилл возмущенно фыркает, с шумом захлопывая папку. - И раз вы не хотите, то…

- Вам пора, - жестким тоном, от чего их лица удивительно вытягиваются.

Они явно не ожидали, что я с ними не соглашусь.