«А таблеточки для памяти все-таки попить не мешает, раз не знаешь Назара», — фырчу я про себя, однако вслух говорить такое не собираюсь: я ж не враг себе, в конце-то концов.

Вместо этого максимально округляю глаза, невинно хлопаю ресницами и прошу:

— Ну пожа-а-а-алуйста, уточните! Это очень, очень важно.

Охранник цокает и качает головой. Вижу, вот-вот пошлет, однако в итоге он все же меняет решение и машет рукой:

— Ну что с вами делать. Стойте.

Он заходит за свой стол, снимает трубку внутреннего телефона и кому-то звонит.

— Зоя, привет. Посмотри, пожалуйста, работает ли у нас некто Назар Иванов? Да я тоже не помню, но ты глянь там у себя в компьютере. Может, числится просто.

И мы вместе ждем.

— Ага, я понял. Спасибо!

Охранник разворачивается ко мне и сурово припечатывает:

— Я ведь говорил, девушка, нет у нас никаких Назаров Ивановых. И не было никогда.

— Спасибо, — поникшим голосом бормочу я и на ватных ногах выхожу из здания.

Как это не было? Назар что, мне врал? Но зачем?

Достаю из сумочки телефон и снова пытаюсь ему дозвониться. Безуспешно.

Я уже ничего не понимаю.

Ясно одно — я словно в какой-то параллельной реальности, и мне тут совсем не нравится.

Так, ладно, до начала моей смены еще почти два часа — самое время наведаться к Назару домой. Уж там-то он точно все-е-е мне объяснит, никуда не денется.

Через полчаса, вконец издергавшись, я поднимаюсь на третий этаж в пятиэтажке, где в отремонтированной двушке и живет Назар.

Она досталась ему от родителей, однако ремонт делал он сам. Я была здесь всего трижды, потому что мы в основном встречались или у меня, или вне дома, и мне очень понравилось, как он все обустроил.

Я поднимаю руку, чтобы позвонить, и замираю.

И хочется и колется.

Что он мне сейчас скажет? Готова ли я услышать правду?

Может, и не готова, однако неизвестность еще хуже, и я жму на звонок.

Проходит больше минуты, и я звоню еще раз, прежде чем слышу приглушенные шаги за дверью.

Я нервно приглаживаю светлые локоны и застываю, выпрямив спину.

Дверь открывается, и... на меня смотрит какой-то незнакомый мужчина в бордовом халате.

— Назар дома? — в конце концов подаю голос я.

— Какой Назар? — поднимает бровь мужчина.

— Тот, который тут живет, — нетерпеливо говорю я, — какой еще?

— Кхм, кхм, — прокашливается собеседник. — Девушка, здесь я живу.

— Вот как? И давно?

Хорош врать! Я неделю назад была в гостях у Назара, и никаких мужиков в бордовых халатах тут отродясь не водилось.

Неожиданно до меня доходит: Назар просто попросил друга прикрыть его, если заявлюсь, лишь бы со мной не говорить. А может, он и вовсе тут не один? Что, если он просто нашел себе другую и решил слиться?

Ну нет, так дело не пойдет. Даже если хочет со мной расстаться, пусть сделает это по-мужски, а не прячась за спиной друга.

Я зверею и влетаю в квартиру, а «Бордовый халат» так офигевает, что даже не пытается меня задержать.

Так как квартира двухкомнатная, мне не нужно много времени — нескольких минут вполне хватает, чтобы заглянуть во все углы, даже на балкон и в шкаф-купе.

Вот у шкафа-купе я и замираю. Он пуст. Внизу лишь небольшая сумка, и все. Не так выглядит шкаф в обжитой квартире, где постоянно кто-то живет.

Я перевожу недоуменный взгляд на мужчину, и тот разводит руками:

— Убедились?

— Убедилась. И давно... Давно вы тут живете?

Кусаю губу в ожидании ответа. Глупое сердце все еще на что-то надеется. Зря.

— Снял три дня назад. Хотите, покажу договор аренды? Хозяин мне рассказал, что уже пять лет сдает эту квартиру.

Пять лет? Я изумленно округляю глаза. Выходит, Назар наврал, что это квартира его родителей? Боже, что за человек станет так делать?