— И ты не пойдешь на работу?

— Нет, не пойду, — ответил я и решил, что в этот день действительно никуда не пойду. В последнее время в самом деле утонул в работе, а ребёнку внимания почти не уделяю. Так не пойдет дело. Надо восстанавливать репутацию в глазах дочери. — Мы проведём весь день вместе. Хочешь?

— Да! Хочу, пап!

— А куда пойдём?

— Не знаю! Придумаем. Главное, с тобой, а куда — неважно.

Я рассмеялся. И то правда! Какая разница, куда идти, если вместе весело везде? Устами ребёнка глаголет истина.

— Тогда решим завтра, — сказал я ей. — Элёнок, я всё-таки работать. Не скучай, я привезу тебе пиццу.

— Договорились! — тут же купилась на вкусную пиццу она. — Тогда пока!

6. 5.

Я отложил телефон и снова вернулся к карте Воронцовой. Вроде бы всё и так уже изучил о ее состоянии, но словно хотел убедиться, что ничего не пропустил.

Потом отложил карту и устало потёр переносицу.

Как же ей обо всём этом сказать? Девчонка еще половины проблем со своим здоровьем не знает.

Решил налить себе кофе. Случайно рассыпал сахар…

— Чёрт…

— Давай уберу, — услышал я позади женский голос, а потом ощутил, как меня обняли за плечи.

— А, это ты, — обернулся я.

— А кто ещё тебя обнимает? — изогнула одну бровь Стелла, врач-терапевт.

— Никто, — пожал я плечами и мягко убрал её руки. — Надо всё-таки убраться здесь…

Я нашёл щетку и аккуратно смёл всё сам. Затем вернулся к кофе.

— Будешь?

— Не-а, — покачала она головой, улыбаясь своими полными губами. — Я заварную бурду не пью, ты же знаешь.

— Как хочешь, — снова пожал я плечами и налил в чашку кипятка.

— Как ты пьёшь эту гадость, Старков? — спросила она, с презрением глядя на чашку, которую я понёс к столу обратно.

— Ртом.

— Понятно, что не пяткой, — фыркнула она.

— Тебе положено знать по роду профессии, как люди кофе пьют.

— Ой, дурак… — ещё громче фыркнула Стелла и закатила глаза. — Я же не об этом. Вкус.

— Вкус — есть, — ответил я и отпил из чашки. — Хороший вкус.

— Бе, — сморщилась она. — Лучше пойдём в обед сходим в кафе и там кофе попьём нормального.

— Пойдём, — отозвался я, ставя чашку на стол.

— Только не говори опять, что у тебя нашлись дела и ты не поедешь, перед самым началом обеденного времени.

— И такое может быть, — поднял я на неё глаза. — Ты же сама понимаешь, что наше отделение — не ваша терапия, где можно спокойно уйти на обед. Пациенты не спрашивают нас, когда им начать умирать или рожать, и ждать окончания обеда не будут.

— Да знаю, знаю, — кивнула она. — Ты — светило медицины и очень нужен сотням пациентов.

— А я попросил бы без сарказма, — поднял я брови.

— А я и говорю без него, — ответила Стелла и подошла ко мне. Она положила руки мне на плечи. Начала делать мне лёгкий массаж. Не знаю, нравилось ли мне это… Стелла вроде бы неплохая и открыта ко мне, но… После пары ночей вместе мне не стала она интересна как женщина для жизни. Но она, видимо, считает иначе… — Кость, ты правда врач от бога. Если бы все врачи были такими, как ты, люди бы вообще не умирали.

— Они умирали, и у меня на столе — тоже, — заметил я. — Не надо делать из меня бога.

— Такие случаи бывают на практике всех хирургов, — сказала она. — Тем более что твоей вины там не было. Иногда невозможно спасти жизнь, даже если оперируешь ты. К тому же спас ты намного больше людей, чем операции кончались смертью пациента.

— Ну… да, — согласился я. — Справедливо.

— И не надо себя недооценивать, — снова сжала Стелла мои плечи. — Ты действительно заслуживаешь похвалы и восхищений. Ты не просто владелец этой клиники, но и замечательный врач. В медицинской сфере тебя знают и преклоняются перед твоим даром.