— Я ещё неважно себя чувствую, — пытаюсь оправдаться я.

— Ты в своём уме?! Хоть немного интересуешься новостями? Знаешь, кто устраивает бал?! — раздражённо спрашивает граф, полностью игнорируя мои слова о самочувствии. Ему плевать на состояние дочери? Бедная Виктория, как она это выносила?

— Конечно… папа, — говорю, припоминая события книги. — Это королевский бал, я долго его ждала, но моё самочувствие…

— Приглашение утверждено королевской печатью! Не прийти — значит выразить неуважению его Светлости и королевским гостям! Ты в такое положение хочешь меня поставить?

— Думаешь только о себе! — взвизгивает рядом Роза. Чем-то она напоминает мне собачку-болонку, гавкающую под руку.

— У меня уважительная причина… — пытаюсь я вновь достучаться до моего “отца”.

— Мне неинтересны твои капризы! Тебе не пять лет, когда всё сходило с рук! На балу будут присутствовать высокопоставленные гости. В особенности кронпринц Руанда. Мы зависимы от торговли с ним и его отцом. Если хочешь зваться графской дочерью — будь добра не только тратить мои деньги, но и нести обязательства! И только попробуй опозорить меня, — граф стискивает пальцы в кулак, его голос дрожит от едва сдерживаемой злости, а ледяной взгляд впивается в моё лицо. — Если ты только посмеешь…

— Хватит, отец! — вмешивается Деккард. — Виктория всё поняла. Поняла ведь? — брат переводит на меня хмурый взгляд.

Я киваю, но в горле стоит ком. Ещё никто и никогда не разговаривал со мной с подобной ненавистью! Будь это мой настоящий отец, я бы не сдержала слёз.

По книге я, конечно, знала, что у Виктории сложные отношения с семьёй, но не подозревала, что настолько. Всё-таки история была об Элизе… о её жизни, в которой "бешеная Виктория" выступала вечно мешающей занозой.

— Бал через два дня. Будь добра, не выкинь ещё какой-нибудь дурости… Иначе я разочаруюсь в тебе ещё сильнее, — сухо говорит граф, поднимаясь с места.

Я молча смотрю, как мой названый отец покидает столовую. Роза спешит за ним как верная собачонка. Следом выходит брат и служанка, что ждала у дверей.

Я остаюсь совсем одна за огромным столом, посередине которого продолжают гореть несколько декоративных свечей. Воск стекает по витым граням, словно напоминая, как мало у меня остаётся времени. Я не отрываю задумчивого взгляда от рыжего пламени.

“Такой большой дом, а я в нём — совсем одна”, — так, должно быть, чувствовала себя здесь Виктория. Интересно, что стало с её матерью? В книге об этом не было ни слова…

Огонь пляшет на тонком фитиле. Вместе с ним сгорают секунды моей новой жизни.

“Может, сбежать из этого жуткого дома? — думаю я. — Но куда я пойду? Кем буду? Граф, очевидно, очень боится за свою репутацию и не позволит дочери разгуливать, где попало. Его связей хватит, чтобы отыскать меня! И как он тогда поступит? Запрёт? Или выдаст за какого-то старика? А может вовсе сошлёт в отдалённый монастырь, как в этом мире поступают с женщинами, чтобы “подлечить их душевное здоровье"!

Изображать болезнь и дальше — опасно, вдруг отец вызовет лекаря, а тот поймёт, что в теле Виктории чужая душа? Это всё-таки магический мир! И тут есть чёрная магия! Меня попросту примут за ведьму, и тогда я не проживу даже отведённых мне трёх месяцев! А даже если удастся пропустить именно ближайший бал, то ведь они здесь проводятся каждый месяц если не чаще! Рано или поздно придётся туда идти… и как дипломатической гость страны, Алан будет присутствовать на многих из них!

Похоже, свернуть с намеченного сюжета будет совсем непросто… Что, если моя смерть — это единственная возможная концовка? Что если, как бы я ни трепыхалась, всё сведётся к ней?”