Доктор Жан-Поль Мишо пожал мне руку и улыбнулся:

– Приятно увидеть тебя, сынок. Как поживаешь?

– Отлично, сэр. А вы?

– Не могу пожаловаться. Расскажи мне об этих двух.

Я рассказал ему что знал, и мы постучались в дверь. Открыла Хоуп в белом махровом халате, полы которого волочились по полу. Сэм стояла за ней с мокрыми волосами и в таком же халате, но доходившем ей до колен. Порез над пяткой говорил о том, что она побрила ноги.

– Док, это Сэм и ее дочь Хоуп. – Я впустил его в комнату. – Сэм, Хоуп… это доктор Жан-Поль Мишо. Мы с ним старые знакомые. Пару раз он накладывал мне швы и ремонтировал меня. Он позаботится о вас, а я посижу снаружи.

Прошло пятнадцать минут. Лифтовый звонок издал мелодичный сигнал, и в коридор вышла женщина в белой блузке, со стетоскопом и сумкой в руке. Она постучалась в дверь, и док впустил ее. Еще через пятнадцать минут женщина ушла. Вскоре после этого Жан-Поль открыл дверь и вышел из комнаты.

– Я наложил три шва над глазом Сэм и прописал ей обезболивающее. Она весьма сильно ударилась головой. Вероятно, небольшое сотрясение мозга.

– Я это видел. Удар был сильный.

Он пожевал губами и покачал головой:

– Что касается Хоуп, я выписал ей несколько рецептов. Во-первых, у нее чесотка.

– Чесотка, сэр?

– Бытовые клещи. Такое случается при жизни в неподобающих условиях. Прописал ей соответствующий крем: хорошенько помазаться несколько дней, и все будет в порядке. Во-вторых, я на несколько дней прописал ей стероидный препарат, который откроет ее дыхательные пути. Чтобы она избавилась от этого кашля.

– Что может быть его причиной?

– Да… кошки. Она аллергик. Сэм сказала, что пыталась достать деньги, чтобы купить этот препарат на автостоянке, но столкнулась с осложнениями. Это случилось, когда они встретились с тобой.

– Да, сэр, но я ничего не знал о стероидах.

– Готов поспорить, это еще не все, о чем ты не знаешь. – Он помедлил. – Эта девочка, Хоуп… у нее было кое-что… в общем, поэтому я пригласил доктора Грин. Она женщина. Там нужно было занести в протокол оставшиеся свидетельства.

– Свидетельства, сэр? – У меня появилось недоброе предчувствие, что мне не захочется знать подробности.

Он снял очки для чтения и повертел их в руках.

– У нее есть разрывы в том месте, где их не должно быть у маленьких девочек.

– Сэр?

Он посмотрел мне в глаза.

– Насильственное проникновение.

Недоброе предчувствие подтвердилось. Я уставился в пол.

– Вот почему на одеяле кровь…

Он кивнул:

– Именно так. Улик осталось немного, но лучше к таким вещам привлекать женщину. Девочка слишком упрямилась для осмотра, поэтому доктор Грин оказала большую услугу.

– Я позвоню вниз и скажу Марлине, чтобы она отложила стирку их одежды. Может быть, там остались какие-то улики.

– Это хорошая мысль, но сомневаюсь, что мы много найдем.

– Что вы можете сделать?

Он покачал головой:

– Я прописал ей превентивный антибиотик, но у меня нет рецепта против того, что на самом деле больнее всего.

Я кивнул, вертя шляпу в руках. Он немного помедлил, прежде чем продолжить.

– Мисс Дайсон просила сказать тебе… Когда она узнала… о разрывах… это было большим ударом для нее.

Я пожал ему руку.

– Не могу и сказать, как я благодарен.

Он потянул меня за воротник, открывая шею, и постучал пальцем по мочке уха.

– Я слышал о твоих неприятностях. Читал о них. Это было во всех газетах. Звони мне, если что-то понадобится. Что угодно. И еще, Тайлер.

– Да, сэр?

– Это хорошие люди. Сделай для них что можешь.

– Сделаю. Еще раз спасибо, сэр.

Он пошел к лифту, а я стал расхаживать по коридору, задаваясь вопросом, во что я ввязался и как мне теперь постучать в дверь. Но через несколько минут дверь приоткрылась, и рука Сэм поманила меня внутрь. Мы стояли в дальнем конце комнаты перед облицованным мрамором умывальником, а Хоуп резвилась в ванной за закрытой дверью. Огни Нового Орлеана сияли за окном.