Это фирменный трюк нашего Жорж-Поля Мари – Старшого, как его окрестили коллеги. Все остальные, даже те, кто никогда с ним не летал, знают его под красивым прозвищем GPS.

Сижу в заднем отсеке, закрыв глаза. Фло застряла в бизнес-классе со своими постаревшими рок-звездами. Я пару раз заглянула к ней туда, и Жан-Макс Баллен не преминул влепить мне поцелуйчик по дороге. А ты все такая же хорошенькая, Нати, тебе очень к лицу эта седая прядка, ты совсем не стареешь! Вот трепло! В мои пятьдесят три года я осталась легкой как перышко, но когда улыбаюсь, вокруг глаз образуются морщинки. Яблочко… слегка увядшее. Не то, которое хочется съесть в первую очередь.

Внезапно на меня наваливается усталость, отяжелевшую голову тянет вниз. Зашить бы веки, чтобы они никогда больше не открывались. А заодно остановить мысли, помешать им вертеться вокруг этих странных совпадений, которым нет никакого разумного объяснения. Ну почему я не могу жить как все, подсесть к своей подружке, раздав еду, поболтать с ней обо всем и ни о чем?!

И тут Шарлотта, как будто прочитав мои мысли, подходит, оглядывается, проверяя, нет ли кого рядом, и, наклонившись, шепчет:

– Натали, мне нужно с тобой поговорить.

Шарлотта – моя подопечная. Мы впервые летим вместе, но в прошлом году дважды проходили трехдневную стажировку в Руасси. В течение этих нескончаемых дней, посвященных нудному изучению новомодных инструкций по безопасности, написанных типом, видимо никогда в жизни не летавшим на самолете, мы с ней подвергались идиотским тестам, касавшимся нашего умственного здоровья («У вас есть ощущение, что вы ведете нормальную семейную жизнь? Что вы предпочитаете делать во время стоянок – спать, гулять по городу, пить?»), участвовали во всевозможных ролевых играх, тоже идиотских, например: как себя вести 1) при истерике пассажира, 2) при попытке угона самолета и так далее. Шарлотта больше слушала мои советы, чем наставления наших менторов. Ей ведь не больше двадцати, она хорошенькая, как ангел, и еще не утратила способность восхищаться экзотическими названиями рейсов – Тегусигальпа, Вальпараисо, Самарканд… Шарлотта – вылитая я тридцать лет назад. И самая моя любимая в стайке стюардесс. Я обожаю эту девочку, и тот, кто ее обидит, будет иметь дело со мной.

– Я хочу тебе признаться, Натали. Только обещай, что никто не узнает!

Похоже, дело серьезное. Я киваю. Она смело может мне довериться.

– Натали, я влюбилась…

Вот оно что… Ну, это не так уж страшно!

– А он в тебя влюблен?

Шарлотта медлит с ответом.

– Я надеюсь… Нет, я думаю, что да…

Ох, не нравится мне ее неуверенность.

– Он что… женат?

– Нет-нет.

Слишком быстро она мне ответила. Что-то тут неладно.

– А он… намного старше тебя?

– Он… н-нет, ненамного…

Бедняжка Шарлотта совсем сникла; мне кажется, ей хочется укрыться в моих объятиях. Как же я мечтала о том, чтобы Марго тоже поверяла мне свои любовные печали. Увы, ни она, ни Лора никогда меня этим не удостаивали. Да и откуда у моей Лоры взялись бы любовные печали, если она встретила своего будущего жандарма еще до окончания коллежа?! Остается утешать Шарлотту. Я сжимаю ее руки и спрашиваю:

– Так что же у тебя не ладится, красавица моя?

– Ты… ты его знаешь…

Ага!

На ум сразу приходит Жорж-Поль. Высокий, элегантный, умный Жорж-Поль вполне хорош собой, разве что выглядит чуточку старомодным; к тому же он наверняка холост, но мне трудно представить себе девушку, которая согласилась бы проводить дни и ночи с GPS, функционирующим круглые сутки. Я мысленно перебираю других стюардов, достойных любви Шарлотты, и тут она признается еле слышным жалобным голоском: