В комнате, где готовили пищу и обедали, на столе лежала записка. Тонкий белый лист бумаги, тонкое перо, без помарок. Или не перо, а чем они тут пишут вместо перьев?

«Анри, я убежала по делам, вернусь и расскажу». И никаких подробностей.

Эжени показала накануне, как пользоваться артефактом, который она взяла из стола, и с которым не расставалась. В его странной поверхности всё отражалось, как в зеркале, а активировался он просто нажатием сбоку, без какой-либо магической силы. И при помощи того артефакта можно было вызвать кого-нибудь знакомого, как через зеркало. Но нужно было знать и занести внутрь какие-то сведения, последовательность цифр. Странный способ. Но Эжени показала, куда нажать. Анри некоторое время посомневался – стоит ли пробовать, зеркало-то надёжнее, но потом подумал – а вдруг более не выпадет случая познакомиться с этим странным предметом?

Он взял артефакт и попробовал его активировать, вышло не сразу. Едва заметных рычажков там оказалось три, и конечно же, нужный оказался третьим. Далее следовало водить пальцем по поверхности, как и по зеркалу, но не вполне. Тоже вышло, но не сразу. А потом – ткнуть в зелёный элемент орнамента.

Ему открылась надпись «Эжени». Далее нужно было ткнуть теперь уже в ту надпись и приложить артефакт к уху. Странные звуки, потом – надо же – её голос. Немного не такой, как обычно, но – несомненно её.

- Привет! Здорово, что ты звонишь! Я тут, того, немного занята, поешь что-нибудь, пожалуйста, и я как раз появлюсь! Целую, пока!

И всё, разговор прервался. Анри с недоумением взглянул на погасшее зеркало и отложил артефакт. Странный он, и Эжени тут тоже странная. Но отозвалась, значит – с ней всё хорошо.

Эжени в своём мире странная, да. Но… а что он о ней знает-то? Сначала она очень походила на маркизу, держала себя ровно так же, как и великая любовь брата Луи. Потом оказалось, что она умеет и руками, и магией, а не только презрительным взглядом и метким словом. Потом неожиданно раскрылись и нежные руки, и ласковые губы и чарующий голос. И под этим всем – стальное нутро, бесстрашие и сила, но в этом они с маркизой как раз схожи.

Здесь у неё остались муж, сын и дело всей её прошлой жизни. Теперь – наследство сына. Анри не мог сказать о себе, что был хорошим отцом детям, но – он старался дать им то, что мог. Сыновьям – обучение всему, что положено, помощь в продвижении по службе, и имущество, конечно же, имущество. Дочери Шарлотте – хорошего мужа и приличное приданое. Сейчас старший, Анри, в Другом Свете, он собирался обосноваться там. А Максимилиан был в армии, наверное, там и есть… А Шарлотта, скорее всего, в столице. Что случилось с оставшимся на родине имуществом, Анри и не предполагал. Даст господь вернуться – там и узнаем. А нет – так и нет.

Но Эжени господь и красноглазый демон дали вернуться. И у неё здесь наследство сына, за которое почему-то не борется её муж.

Значит, нужно подумать, как помочь Эжени.

Процедура умывания здесь прямо доставляла удовольствие. И горячая вода – особенно. В Лимее устроена отличная магическая купальня, но – одна, и в подвале. Во дворце в Паризии купальни нет, там сколько Анри себя помнил, воду таскали слуги, кто не был магом, и грели слуги, кто магом был. Здесь же не были нужны никакие слуги, ни одарённые, ни простецы. Пожалуй, самое приятное здесь лично для Анри – вот эта горячая вода и возможность мыться с удобствами. Эжени рассказывала какие-то байки о том, что вода может не идти, как раз горячая, и тогда либо специальные магические штуки, чтобы греть, либо просто греть на печке, как и в Паризии. Эх, нужно подумать и в Тихой Гавани тоже сделать что-то такое. Рогатьен понимает в магическом обустройстве, его бы сюда! Он бы посмотрел, как устроено, и придумал, как сделать подачу воды из ручья, что питает крепость водой.