– Так всё-таки, чем на этот раз он тебя завел? Опять раздевался?

– Нет, – сказала я и покраснела как рак. – Он гладил свой… ну, ты понимаешь.

– Извращенец. И почему тебя это так возбудило? – возмутился муж.

– Можно подумать, ты бы не возбудился, наблюдая за тем, как это делаю я!

Ой как зря я это сказала! Лицо Рега резко поменяло выражение – из раздражённого превратилось в крайне заинтересованное. В общем, после получаса уговоров мне всё-таки пришлось продемонстрировать процесс оборотню, а потом ещё несколько часов удовлетворять проснувшийся голод мужа, пока я позорно не вырубилась после очередного оргазма.

Проснулась я ближе к обеду от умопомрачительных запахов жареного мяса и свежей выпечки. Рядом со мной на кровати полулежал мой любимый сексуальный маньяк, одетый в один фартук. Местный аналог этого атрибута любой хозяйки, с нарядными рюшками и вместительным карманом, на голом мощном теле моего мужа смотрелся одновременно комично и сексуально, однако от постоянных излишеств личной жизни я ощущала небольшой дискомфорт, поэтому проигнорировала откровенные провокации оборотня и направилась в ванную комнату. Быстро покончив с утренними процедурами, я спустилась в кухню, где мой «хозяюшка» уже накрыл стол чисто мужскими блюдами – огромными стейками прожарки в лучшем случае медиум, горячим хлебом из булочной и крупно порезанными овощами. После жаркой ночи я просто умирала от голода, поэтому смела всё, что Регар мне заботливо подкладывал в тарелку.

После сытного завтрака-обеда мы пошли прогуляться в местный парк, где весело болтали и наслаждались тёплым весенним днем, но меня начала беспокоить мысль о нашем трудоустройстве. Я в Марионе уже почти неделю, и все это время мы праздно отдыхаем. На что мы будем жить? Конечно, Регар говорил, что обеспечен, но ведь нужно найти себе дело, а не тратить накопленное. Эти мысли я решила обсудить с мужем.

– Рег, мы здесь уж почти неделю. Наверное, нужно найти работу или дело. Мы же не будем вечно жить на твои сбережения.

– За почти пятьсот лет самостоятельной жизни я немало накопил. Да и от родителей мне достался неплохой капитал, так что ни в чем себе не отказывая, мы можем прожить лет семьсот, а так как ты экономишь на всём, вообще тысячи две. А ещё у меня есть два рудника, и прибыль от них поступает регулярно. Двадцать шесть лет я бродил по лесу в разуме райха, а сейчас обрёл любимую ниари и себя, хочу немного отдохнуть – по крайней мере, пока от тебя не отстанет инкуб. И вообще, откуда у тебя такая зацикленность на работе? Я против того, чтобы ты работала. Моя жена должна заниматься только чем-нибудь приятным и встречать меня дома.

– О, какой ты домашний диктатор, оказывается. В моём мире наличие работы у женщины является признаком её успешности, поэтому я хотела бы найти себе занятие по душе. Да и семьсот лет я всё равно не проживу, значит, можно поработать и на общественных началах, – с улыбкой ответила я оборотню.

– Как это не проживёшь? – впадая в панику, начал осматривать и обнюхивать меня Регар. – Почему не проживёшь?

– Успокойся, – со смехом ответила я мужу. – Люди из моего мира живут в среднем лет семьдесят. Я не смогу подарить тебе века, но всё, что мне отпущено, с радостью разделю с тобой.

– Глупая, – выдохнул с облегчением Рег. – Ты связана со мной единением, поэтому моя жизнь – твоя. А век ругару долог, мы живём до пяти тысяч лет. Больше не пугай меня так. А сколько тебе лет, раз вы так мало живёте?

– Двадцать пять. А тебе?

– О боги! Я совратил ребенка.

– Не говори глупостей. У нас совершеннолетие наступает в восемнадцать лет, так что я давно уже не маленькая. А тебе сколько?