4. В части засъемок электростанции, паровозного завода и некоторых других частей картины – съемки могут быть организованы как в Москве, так и в Воронеже, где есть паровозоремонтный завод.
Мой адрес есть в договоре[409].
С тов. приветом [А. Платонов].
Печатается по первой публикации: Андрей Платонов. «Котлован». Текст, материалы творческой истории. СПб., 2000. С. 346–347. Публикация Н. Корниенко.
Датируется условно – по содержанию письма – второй половиной 1930 г.
Московская кинофабрика «Совкино» создана в 1926 г., на базе нескольких кинофабрик; в 1930-м преобразована в Московскую объединенную кинофабрику «Союзкино».
1931
{150} Л. Л. Авербаху.
7 февраля 1931 г. Москва.
Товарищ Авербах!
Я обращаюсь к тебе с частной просьбой[410], потому что у нас пока и для маленьких дел требуется совершать большие движения, п[отому] ч[то] аппарат плох, а бедность еще велика.
Прошу тебя дать распоряжение (при плохом аппарате приказы необходимы) – т. Тарасову-Родионову[411] (тел. 2-63-01) и еще кое-кому, если нужно, чтобы мне дали жилище. Переселение в дом должно совершиться сегодня-завтра. Я же далее никак не могу существовать. 3 с лишним года без квартиры – это предел любому человеку. Я не могу доказать некоторым людям, что имею первоочередное право на жилище. Легче доказать что-нибудь более трудное.
Если ты, тов. Авербах, не скажешь Кореневу
Коренев Геннадий Ефимович (1894(?)-1971) – критик (печатался в журналах «На посту», «На литературном посту»), член редколлегии.
«Литературной газеты», секретарь исполнительного бюро ФОСПа; оргсекретарь Московского отделения ФОСПа.] и Тарасову-Родионову в категорическом смысле, то я один с ними не справляюсь. Секретарь Горького [] и Тарасову-Родионову в категорическом смысле, то я один с ними не справляюсь. Секретарь Горького[1107] и Тарасову-Родионову в категорическом смысле, то я один с ними не справляюсь. Секретарь Горького[] и Тарасову-Родионову в категорическом смысле, то я один с ними не справляюсь. Секретарь Горького[412] (А[лексей] М[аксимович] читал мои рукописи[413]) сказал мне, что.
А[лексей] М[аксимович] желает, чтобы я не исчез от бесприютности в пустом пространстве, и просит дать мне место[414]. Об этом, кроме того, есть бумага Халатова[415] к Кореневу[416].
С тов. приветом Андр. Платонов. 7/II 31.
Впервые: Волга. 1989. № 8. С. 164. Публикация Е. Литвин. Печатается по автографу: РГАЛИ, ф. 1698, оп. 1, ед. хр. 1319.
{151} И. В. Сталину.
8 июня 1931 г. Москва.
Товарищ С т а л и н.
Я прошу у вас внимания, которого делами пока еще не заслужил. Из необходимости беречь ваше время я буду краток, может быть, даже в ущерб ясности дела.
В журнале «Красная новь» напечатана моя повесть «Впрок». Написана она более года тому назад[417]. Товарищи из рапповского руководства оценили эту мою работу как идеологически крайне вредную[418]. Перечитав свою повесть, я многое передумал; я заметил в ней то, что было в период работы незаметно для меня самого и явно для всякого пролетарского человека – кулацкий дух, дух иронии, двусмысленности, ухищрений, ложной стилистики и т. д. Получилась действительно губительная работа, ибо ее только и можно истолковать во вред колхозному движению[419]. Но колхозное движение – есть самый драгоценный, самый, так сказать, «трудный» продукт революции. Этот продукт, как ребенок, требует огромного, чуткого внимания, даже при одном только приближении к нему. У меня же, коротко говоря, получилась какая-то контрреволюционная пропаганда (первичные намерения автора не меняют дела – важен результат). Вам я пишу это прямо, хотя тоска не покидает меня. Я увидел, что товарищи из РАППа – правы, что я заблудился и погибаю.