– Не надо! – вдруг закричала Птица.

Она внезапно сникла, опять втянула голову в плечи и уже шепотом произнесла:

– Пожалуйста, не надо о мальчике. Я не хочу… – она медленно пошла к окну, в котором видны были два ярких солнца и три бледных луны над ромашковым полем, и стала смотреть вдаль невидящим взором.

– Девочка, не волнуйся так. Он жив! Они даже еще когда-то встретятся! – это сказала Жанна, но поникшая Птица уже вышла из комнаты и ничего не услышала.

Женщина с белыми волосами укоризненно покачала головой:

– Жанна, это необоснованно преждевременная информация. Психологическая угроза второго уровня. Я только хотела сказать, что мальчик не поверит папе, что она их бросила, и будет ее искать. Убегать из дома. Потом замкнется на несколько лет… – она запнулась.

– И каждый должен знать, что мы в ответе за все наши поступки. Жалость – понятие субъективно. Объективно же зло было совершено с обеих сторон.

Хан хмыкнул:

– Вот кто бы говорил. Сама же вмешивалась. Помогала. Это объективно? Это не жалость?

– Нет. Это необходимость. У этого мира осталось мало времени. Мы не можем терять его еще на одно воплощение. И Лала знала это заранее и шла на эти испытания осознанно.

– Я буду осторожна, дорогая. Больше не повторится. – Жанна мягко коснулась руки женщины с белыми волосами. – Спокойно. Мы держимся. А Птица вернется. Она еще не проснулась, потому ей тяжелее, чем нам.

За окном стремительно наступил вечер. Исчезло поле, солнце и дальний лес. Вокруг дома была только ночь со звездами и тремя сияющими лунами. И дом этот, постоянно меняющийся, пропадающий и появляющийся в разных местах, наверное, со стороны тоже был похож на небольшую теплую луну, воздушным шариком парящую над этой землей, словно привязанную к ней невидимой нитью. Без возможности лететь туда, куда хочется.

Я часто задаю себе вопрос: а если бы я ТОГДА знала, где он был и кем он был, жила бы я по-другому или все было бы так же, как и было? Этого я никогда не узнаю.

Услышав от Натальи «ты его обязательно найдешь» и снова увидев его в своих снах, которые были такими явственными, что казались мне более реальными, чем моя нереальная жизнь, я снова смогла улыбаться солнцу, я снова смогла с надеждой смотреть в будущее, я могла жить, могла дышать. А мои глаза снова привычно скользили по лицам людей в поисках его глаз. Это вы теперь понимаете, что это было напрасно. Но я же ничего не знала, да и знать не могла.

Звал ли он меня? Видел ли он меня во сне? Чувствовал ли он меня незримо? Неосознанно? Была ли в нем какая-то часть его древней сущности, которая помнила обо мне и ждала меня? Думаю, да. Но у мужчин это проявлено, конечно же, намного меньше. Да и его безумный ритм жизни, наверное, не оставлял ему места для того, чтобы заглянуть глубоко в себя. Или я опять ищу оправдания для тех, кого люблю.

Но я ждала. Я искала.

Шли годы, а его все не было.

В 26 лет я закончила университет и поступила в аспирантуру. Мне очень сильно повезло, так как вскоре я смогла устроиться работать переводчицей в одну из туристических фирм. Мой родной город был всегда популярен среди туристов-иностранцев, а мое образование и прекрасный английский язык позволили мне стать переводчицей для зарубежных туристических групп. Их возили по городу, по самым красивым и интересным местам. Гид рассказывал об этих местах удивительные истории, а я переводила. Эта работа была для меня истинной радостью, так как я обожаю музеи, особенно те, где хранятся различные древние артефакты, которых в нашем городе предостаточно. В одной такой группе я и встретила своего второго мужа и отца моих двух сыновей.