Но ведь моя душа для чего-то выбрала именно его. Значит так было нужно. И теперь я знаю для чего. Для того, чтобы пройти испытания нелюбовью и ненужностью и опять же не сломаться, а стать сильнее.

Ох, сколько же этих испытаний я сама себе уготовила, или это те, кто меня послал, выбрали мне эту семью и эту судьбу? Не знаю. Но ведь никто не приходит сюда не по своей воле. Значит я сама согласилась. Сама. Наверное, когда мы находимся не в трехмерном пространстве, земная жизнь кажется нам молниеносной, а испытания не такими уж тяжелыми. Но стоит нам прийти в физический мир, как мы начинаем понимать, что не всегда готовы к тем тяготам, которые выбрали. Понимать-то понимаем, но уже поздно, и поезд назад не повернешь. Мы проходим то, что должны пройти. Должны.

Моя мама стала для меня как примером невероятной силы и выносливости, так и своеобразным испытанием. Я называю это «испытание одиночеством». Я всю мою жизнь провела рядом с моей невероятной, сильной и волевой мамой, но при этом я всегда чувствовала и знала, что по духу я ей не близка и не понятна. Даже более того. Я для нее была и есть «немного сумасшедшая». Я говорю какие-то странные вещи, на которые она всегда отвечает мне такими словами: «Лучше бы делом занялась».

О! Эта загадочная фраза «займись делом», которой можно просто отмахнуться от чего угодно, как от назойливой мухи. Эти два слова я не люблю до сих пор.

Мне, конечно же, как каждой маленькой девочке, хотелось всем на свете делиться с мамой (ведь папы у меня никогда не было). Но после моих нескольких неудачных попыток в детстве и юности поделиться с ней тайным, сокровенным, личным, я замкнулась. Мама не понимала меня. Да и не пыталась понять. И этому есть очень простое объяснение. Ей было просто не до этого.

Она боролась за жизнь моих братьев, которых безмерно любила. И боролась каждодневно, в прямом смысле этого слова.

Ей было не до моих невнятных желаний и спрятанных обид. Но я ведь была маленькой девочкой, и несмотря на то, что мне пришлось быстро и сразу повзрослеть, мне все равно сильно и беззаветно хотелось ласки. До боли, до слез. Да, простой, обычной материнской ласки. Странно, что этого мне хочется даже сейчас. Мне хотелось, чтобы меня иногда гладили по голове и называли «доченька» или «моя девочка», говорили бы «моя умница», «моя красавица».

Обязательно говорите это своим детям! Не жалейте времени, не жалейте добрых слов и чувств, дарите похвалы и комплименты ежедневно, даже если кажется, что пока и не за что. Дарите авансом. За то, что ваш малыш выбрал именно вас. За то, что он рядом, за то, что он вас любит. Вполне вероятно, что вашего ребенка больше не будет любить никто, а обидеть его будут стараться многие. Всю его жизнь. Хвалите, любите, обнимайте, пусть ваш ребенок растет любимым. И тогда он обязательно будет счастлив: и сейчас, и потом.

В детстве я страстно завидовала детям, у которых были ласковые мамы. Но моей маме было не до этого. Жизнь-выживание. Жизнь-борьба. Жизнь-испытание! Это то, чем была вся ее жизнь! Без радости и спокойствия.

Я все это понимаю, но мне все равно до сих пор хочется быть понятой, принятой и любимой моей дорогой мамой. Которая, наверное, принимает меня. И любит меня. По-своему.

Но я знаю, что до сих пор так и остаюсь для нее чем-то непонятным и очень странным.

«Моя мама меня не любит, не понимает и не принимает, и так будет всегда», – думала я. Все попытки объяснить мои чувства или поделиться с ней чем-то личным и сокровенным, почти всегда оказывались тщетными.