Лефевр навис над жертвой, как коршун, высокий рост позволял ему полностью закрыть девушку собой.

Эмма попыталась ударить Даниэля локтем, но он ловко уклонился, предугадав ее движение. На лице студента вновь мелькнула холодная улыбка.

– Тихо. Ты делаешь лишь хуже, – прошелестел его голос. – У меня остается все меньше желания забыть о тебе.

Эмма оцепенела, ее нижняя губа задрожала, а рука невольно прикоснулась к пылающему бедру. В следующую секунду она нахмурила брови, и, оставив попытки вырваться, гневно спросила:

– Признайся, ты все же маньяк?

– Маньяк? – задумчиво повторил некромант, это слово он слышал впервые.

Эмма осознала свою ошибку, и на лице мелькнула паника. Некоторые слова, привычные в ее мире, в этом совсем не использовались, и это касалось не только технических терминов или иных достижений цивилизации.

Некромант быстрым движением развернул девушку к себе и прижал к холодной каменной стене.

Спина Эммы заныла, сумка, соскользнув с плеча, упала на пыльный пол.

– Если я говорю подождать – значит, надо ждать, – сухо проговорил парень, слегка наклонив голову вбок.

– Рабыню во мне увидел? – гневно выпалила Эмма, прожигая Даниэля взглядом. Руки, прижимающие ее к камню, оказались крепки, как сталь, она была уверена, что на теле останутся синяки.

– Почему бы и нет? Эта идея мне нравится, – сощурившись, откликнулся он. Взгляд парня блуждал по волосам, глазам, слегка вздернутому носу, пухлым губам и вновь возвращался к глазам. Что-то в них цепляло его, а странности, произошедшие с девчонкой Райалин, заставляли искать разгадку.

– Как же тебе никто по морде еще не дал? Кто-то же должен вытрясти из тебя эти царские замашки! – закатив глаза, дерзко выпалила Эмма. Казалось, в этот миг ее страх перед некромантом полностью испарился.

– Пытались, но сил не хватило. Вернемся к нашему разговору…

– А мы разговаривали?! – наигранно удивилась Эмма, но Даниэль не обратил на ее возглас внимания.

– Да. Разговариваем, прямо сейчас.

– Ты меня к стенке прижимаешь! – возмутилась девушка, отталкивая некроманта и вновь терпя неудачу.

– Плевать, – тихо, почти касаясь губами ее щеки, по слогам сказал Даниэль и, чуть отстранившись, продолжил: – Почему ты в прошлый раз угрожала сломать мне пальцы?

Эмма, широко распахнув глаза, уставилась на парня.

– Почему? Ты правда не понимаешь?!

– Нет. Я удерживал твою душу в теле, а вместо благодарности получил угрозы. – Некромант был серьезен. Он путался в воспоминаниях того дня. Чтобы не дать душе уйти, он слишком долгое время провел на границе между мертвыми и живыми, поэтому парень не был до конца уверен в том, что видел.

– Ты удерживал мою душу? – спросила Эмма, на короткое время ее ярость угасла.

– Сначала жду ответа на свой вопрос.

– Ты прикасался к моей груди. Я не понимала, что со мной происходит, поэтому разозлилась, – нетерпеливо откликнулась девушка.

– Ах, это… Видимо, она такая маленькая, что я не обратил внимания. – Эмма уловила нотки пренебрежения.

– Нормальная у меня грудь! – инстинктивно возразила она, вновь готовая придушить подонка.

– Уверена? – Взгляд некроманта почти осязаемо заскользил по лицу, шее, банту на блузке. – Может, проверим? – Ладонь Даниэля двинулась вниз по плечу.

Лицо Эммы исказила ярость. Оттолкнув парня, ослабившего хватку, она прошипела:

– Не смей меня лапать! – и, подхватив сумку, почти побежала прочь, желая оказаться как можно дальше от спятившего некроманта.

Даниэль остался на месте, провожая ее задумчивым взглядом.

Гора бумаг съехала со стола на пол и рассыпалась подобно снегу. В спальне Конкордии в кои-то веки царил беспорядок.