Он с трудом дохромал до стола, на котором стоял цветочный горшок с благоухающим розовым кустом, имевшим несколько отростков с великолепными фиолетовыми розами, на лепестках которых серебрились и сверкали дивные капли росы, и, срезав одну из веточек, протянул цветы мне.

– Я привёз их из моего личного питомника, в подарок княжне Гориславе, но буду очень рад, если и вы окажете мне честь, посадив их у себя в саду, или, как здесь говорят, в огороде, – сказал он. – Нужно только сперва поставить их в воду, чтобы они дали корни.

– Вот спасибо, милок! – сказала я, поражённая этим романтичным жестом и смущённая пристальным взглядом Ванадия.

Розы казались мне чем-то родным, будто пришедшим из моего мира, ведь в Запенде были только полевые цветы, и потом, мне так давно не дарили даже полевых. В этом смысле Ванадий попал, что называется, в нерв! А ещё эти восхитительные розы издавали тонкий волнующий аромат.

– Ты, королевич, повели, чтобы льда принесли! Нужно его поместить на больное место, – добавила я, прижимая цветы к груди.

Королевич кликнул слуг, и из соседней комнаты на его зов вышла горничная кукольной красоты, одетая в заморское платье. Уж такая она была пригожая, как фея! Одно только показалось мне странным: роскошное платье было подпоясано верёвкой, декорированной под дизайнерский поясок. Ну да о вкусах не спорят! Выслушав Пупса, горничная с восхитительным изяществом присела в глубоком реверансе, а потом побежала искать лёд. Вернее, даже не побежала, а будто полетела – такая лёгкая у неё была поступь, нечеловеческая какая-то, как мне показалось.

– Ну, прощавай, друг любезный! Выздоравливай! – сказала я.

Пора, как говорится, и честь знать. Через некоторое время я вошла в отведённую мне и моим сопровождающим светлицу с цветами в руках.

– Ягуня! – Воронесса бросилась ко мне, шелестя крыльями. – Как ты долго! мы уж не знали, что и думать. Бардадым на выручку скакать хотел!

Я положила цветы на стол и погладила ворону по голове, чем вызвала удивлённое и радостное карканье. Наверное, Яга так никогда не поступала.

– Я всё-таки потратила немного живой воды! – честно призналась я.

– Так и знала, что не удержисся! Ты ж только вид делаешь, что злобная, а на самом деле у тебя доброта на лбу написана! – констатировала ворона. – Жалко, что у нас народ такой неграмотный, никто прочитать не может, а то б орден тебе дали, как пить дать.

Я весело улыбнулась и поискала глазами Бардадыма, а когда нашла, вскрикнула от неожиданности: оборотень, находясь уже в образе козла, сосредоточенно жевал одну из роз моего букета, словно дегустатор деликатесов.

– Ты что, Ягуня?! Это ж обычная проверка на враждебное влияние! – объявила Воронесса, должно быть, собираясь выгородить Бардадыма.

– Ядов нет, порча не-е-е-е-е обнаружена, – констатировал мой телохранитель, глубокомысленно закатив красные глаза. – Но лучше эту траву заморскую выбросить! Ме-е-е-е-ера предосторожности! Странная она какая-то: пахнет чем-то не нашим, и вкус такой сладкий, аж жуть!

Воронесса в знак согласия клюнула одну из капель, и та разлетелась на множество мелких брызг.

– Как это – выбросить?! – возмутилась я. – И не трава это вовсе, а цветы! Подарок от королевича! Много ты в запахах понимаешь! И вообще, о вкусах не спорят!

– Время сейчас неспокойное! – мягко возразила Воронесса, прикрыв крылом рот собиравшемуся яростно спорить со мной козлу-телохранителю. – Нам тут не рады, мало ли что, Ягуня. Подарки-то не всегда от чистого сердца дарятся! Порой в самой безобидной вещице можно такие заклинания распознать, что диву даёшься!