Зачем работать так, что становятся безразличны близкие люди? Для чего, для кого воровать у самого себя жизнь?

Да, несомненно, случается, что с головой и потрохами погружаешься в работу, забыв о времени и испытывая непередаваемый внутренний восторг от дела, которым занимаешься, но это творчество, и даже из него можно вынырнуть ради любимых людей.

Вот такой у него взгляд на жизнь.

Неспешный, несуетный Денис, казалось бы, не торопясь успевал делать во сто крат больше, чем иные деятели, разговаривающие одновременно по двум трубкам и пробегающие по десяти местам за день.

Он приезжал к родителям, обходил с инспекцией квартиру, выясняя, что требует починки или ремонта, записывал в блокнот, который всегда носил с собой, туда же заносил иные необходимости – таблетки, врачей, покупки, насущные мелочи. И никогда не забывал ни о чем – еловом, решал все родительские житейские проблемы.

И все у них было мирно да гладко, пока мама не решила, что пора вмешаться и «устроить» его личную жизнь, и принялась с энтузиазмом знакомить его со всяческими барышнями. Разумеется, «замечательными девочками», дочками-племянницами знакомых и подруг, дальних и близких, коих было у Анны Михайловны бесчисленное множество.

А началось все это два года назад, когда он расстался с Викторией. Не сразу – вот, познакомься, прекрасная женщина! Не сразу. А с подготовительного этапа словесной обработки.

– Денечка, ты с кем-нибудь встречаешься?

– Встречаются, мам, школьники и студенты, а в моем возрасте с женщинами спят, – отвечал хороший сын.

– Денис! – призывала к интеллигентному общению мама.

– Ну, ты хотя бы с кем-нибудь спишь? – уточнял отец.

– Сплю, – успокаивал, посмеиваясь, сынок. – Иногда.

– Нет, это ужас какой-то! – искренне возмущалась Анна Михайловна. – Разве можно при матери так цинично! И я тебя совсем о другом спрашивала, не о пошлом сексе! Я спрашивала, есть ли у тебя серьезные отношения?

– Нет, серьезных нет. Не могу выбрать из обилия предложений, – покаянно разводил руками Денис.

– Ты все шутишь, а мы с отцом переживаем, тебе уж сорок скоро, а ни жены, ни детей! – сетовала мама.

– Почему шучу? Не шучу, – делая «серьезный» вид, уверял Денис. – Я у девушек теперь пользуюсь большим спросом и интересом. Когда молодой и бодрый был, девушек не интересовал особо, а теперь вдруг не стало от них отбоя. Они меня богатым и оттого интересным считают, – разъяснял он реалии жизни, посмеиваясь над самим собой.

– И правильно! – заводился отец. – А почему они должны хотеть замуж за голых, босых и дурных?

– Может, по любви? – предлагал версию женских матримониальных предпочтений Денис.

– Знаешь, с любви хлеба не поешь, детей не накормишь, не вырастишь! – заступалась за всех девушек России Анна Михайловна. – Это вообще глупость – жениться по любви, навязанная всем поголовно голодным строем после революции! На ком им еще было жениться, как не на таких же нищих и голых? И голодать теперь уже вместе, отстраивая светлое будущее. Гораздо правильнее делали раньше. Родители не дураки, жизнь прожили и прекрасно видели, кто кому подходит и насколько. И сватали, подбирая детям пару. И семья начиналась с уважения друг к другу, а уж любовь – дело третье. И правильно нынешние девушки делают, что выбирают, прикидывают, ставки делают на мужчин состоятельных.

Вон вы с Викторией прожили почти три года по любви. И где сейчас эта любовь и та Виктория?

– Мы не по любви, – не понимая, отчего она так разошлась, успокаивал Денис, – мы по влюбленности и удобности.

– Пусть так, но и по влюбленности тоже не получилось! – воинствовала мама.