Шампанское неплохое, но картинки прошлого одна за другой сыплются из коробки воспоминаний.

Толкаю бокал в грудь Градову так же, как он это сделал мне, и ухожу из зала. Нужно найти туалет и привести себя в порядок. Теперь каждая встреча с этим идиотом вырывает меня из равновесия.

Возвращаюсь ко всем спустя полчаса и взглядом выискиваю Градова. Он сидит во главе игрального стола. Важного из себя строит, а у меня в животе начинает полыхать от желания скорой мести. Кровь жидким быстрым потоком устремляется к голове, и черепная коробка гудит от мыслей, различных звуков и повторяющегося голоса: «Пей!».

Подхожу к столу и встаю ровно напротив Градова. Наши взгляды встречаются.

– Могу присоединиться?

Ответа не жду и подталкиваю какого-то парня, чтобы тот освободил мне место.

Сердце жарит в груди как ядерный реактор, готовый дойти до непозволительно высоких температур.

Матвей откидывается на спинку стула, рассматривает по-новому. Спорим, я знаю, о чем он думает?

– Я буду только рад, Анечка.

Вновь скалится. Отчего меня опять трясет, а между лопаток скапливается тугой сгусток напряжения.

– Ставка пять тысяч. Готова?

Достаю из сумки сначала коробочку сока. Я предусмотрительно взяла ее с собой. Затем сцепленные резинкой деньги. Плюнув на пальцы, вытаскиваю одну купюру и небрежно кидаю в центр.

– А ты? Готов?

Матвей сдает. Играем только мы с ним. О нашей с ним «дружбе» знает весь институт, и, подозреваю, никто не готов вставать между нами. Особо честные и смелые приняли стороны.

Поэтому за спиной Градова нарисовался Гера, за моей… Никого. Девчонки из нашей группы стоят ровно посередине и боятся хоть на сантиметр сдвинуться в одну из сторон. Трусихи.

– Уверена, что справишься?

Напротив меня Градов, а между нами стол, застеленный темно-зеленой тряпкой. На нем карты и пара бокалов со спиртным. Чьих-то.

Демонстративно попиваю сок. Мне нужно быть трезвой.

– Задам тот же вопрос.

Десятки пар глаз намертво зафиксированы на нас. Мы – центр притяжения.

Мое сердце сейчас вырвется из тела от страха, но хрен я кому в этом признаюсь. Последний раз играла год назад. Тогда выиграл папа, но проиграть ему – честь.

– Может, повысим ставки? Что скажешь, Анечка?

Сглатываю апельсиновую горечь с языка.

Градов выглядит чересчур уверенно. Но это может быть и очень хорошая игра с его стороны. Все же Матвей мастер в этом.

Для всех он король, добряк, опора, гордость. И только я знаю, что на самом деле он напыщенный петух.

– Проигравший раздевается, – вокруг Градова тут же раздаются смешки. Притом, что кроме самого Матвея никто не знает, какие у него карты. Они лежат рубашкой вверх под его ладонями.

Перед моими глазами выигрышная комбинация, которую я так же прячу в руке. К сожалению, есть и более удачная.

– Догола? – задаю вопрос, шутя.

– Почему бы и нет?…

Вот ведь дьявол.

От волнения пальцы подрагивают. А покер – это не та игра, где стоит это показывать. Ну не сдаваться же?

– Тогда на счет три вскрываемся.

– Раз.

На мне однотонное белье черного цвета. Сексуальное, кружевное. И у меня тело богини, а перед выходом я нанесла ароматный лосьон с блестками. Теперь понимаю, почему так поступила. Интуиция подсказала, а я всегда ей верю.

И вот сейчас чувствую, что этот раунд не мой.

– Два. Проиграешь ведь, Исхакова!

– Три! Тебе же есть, что нам всем показать, Градов? – Господи, пусть на этот раз моя интуиция ошибается.

– А тебе?

Одновременно переворачиваем карты и застываем.

По комнате проносится протяжный и одобрительный гул.

– Тебе помочь раздеться, Анечка?

– Тебе помочь раздеться, Анечка? – говорю вполголоса, но все прекрасно меня слышат. По залу проносятся смешки.