Завтра в обед мне придется съездить в вуз, чтобы познакомиться с моим новым научным руководителем. Кто он, или она — я не знаю. Знаю лишь то, что мне нужно сегодня хорошенько выспаться перед такими «грандиозными» событиями. В этот раз нужно подготовить куда тщательней к диссертации, чтобы защититься. И я верю, что во второй раз у меня это получится.

Шелби уже вылизал всю банку из-под мороженного и вытащив мордочку из неё высунул язык и радостно посмотрел на меня. На его шерсти на мордочке осталось мороженное и выглядело это очень забавно, отчего я не удержалась и рассмеялась чо слезами на глазах.

— Ну ты и грязнуля, — заявила ему, вытирая мороженное, а у самой начали капать горькие слезы обиды. — Ну ничего… как нибудь переживем, — сказала на автомате, и, спустя какую-то секунду поняла, что словами сами рвутся наружу из груди. Обида. Боль. Горечь. — весь спектр эмоций готовы вырваться наружу.

Задрав голову и шмыгнул носом, я пытаюсь оставить эту глупую идею - поплакать. Лучше от этого мне явно не станет, а завтра важные для меня встречи. Поэтому, кое как пытаюсь вытереть слезы, которые предательски не хотят прекращаться. Банка из-под мороженного падает на пол, Шелби сразу же залезает на меня, пытается успокоить ловя шершавым языком спускающиеся слезы по моим щекам. От приступа нежности к собаке, я крепко обхватываю его и прижимаю к себе ближе. Он единственный, кто сейчас рядом. Единственный, кто показывает свою любовь без какой-либо взаимовыгоды (клянченье вкусняшек не считается!). И от этой мысли, я ещё сильней расстраиваюсь. Так мы просидели полчаса, пока я окончательно не успокоилась. А после, мы легли спать вместе: Шебли всегда переживает, если видит меня расстроенной, поэтому он залазит на кровать, убеждается что я уснула и лишь потом засыпает сам.