— Красавчик! — тихо произнёс Дар, закрывая глаза.

— О, да-а-а! — подтвердила Варя и тут же спохватилась, возмущённо посмотрела на оборотня. — Ну, в том смысле, силён, чертяка… то есть, ведьмака, — поняла, что опять что-то не то сморозила и замолчала. “Да блин!” Надавала себе мысленных оплеух. — Я в том смысле, что силён ваш ведьмак. И я рада, что мы победили. — Но раненый никак не отреагировал на её слова, лежал тихо и не шевелился. — Дар! — Попыталась приподнять его голову, чтобы заглянуть в глаза. — Ты чего это удумал?

— Принеси мне воды, — тихо прошептал оборотень, не открывая глаз.

— Хорошо. Я сейчас. — Поднялась и помчалась к костру, схватила первую попавшуюся чашку и, не раздумывая, припустила к реке.

Когда она вернулась назад, на поляне не было ни одного чужака, а все воины Гладиуса стояли возле телеги, где она оставила оборотня. Как только она показалась из леса, Киран стащил с себя плащ и накрыл раненого.

Варя остановилась и не решалась подойти, боясь худшего. Тихо спросила:

— Он что, умер? — Вот теперь ей стало очень страшно.

— Нет пока, — вместо ведьмака ей ответил Гладиус, оборачиваясь на голос. — Ты принесла воды?

— Да, — подошла ближе, бросила взгляд на оборотня и задохнулась от ужаса. Сейчас, когда Дариус превратился в человека, стали видны его раны: одна находилась под левой ключицей, а другая в животе, чуть сбоку и справа. Из них торчали лезвия. Места эти вздулись и посинели, а от них чёрной паутиной расползалась зараза по всей коже. — Так ножи ведь  надо извлечь из тела. Чего вы стоите? Сделайте что-нибудь.

— Мы не должны вмешиваться в его судьбу! — сказал Гладиус. — Если его тело сразу не отторгло эту отраву, значит, так тому и быть. Его время пришло.

— Да о чём вы говорите? — возмутилась Варя. — Где логика? Вы же обработали раны друг другу, — указала пальцем на чистую повязку на руке командира, — не оставили всё на волю судьбы. Значит, и эту гадость тоже надо вытащить из него.

— Да, обработали, но ведь никто из нас и не умирал, как он, — сердито ответил белобрысый дядька-повар, дотрагиваясь до её плеча и с силой сжимая. — Лучше помолчи. Дай ему спокойно уйти.

— Вы себя вообще слышите?! — Нервно повела плечом, сбрасывая руку, решительно подошла к Дариусу. — Дайте мне самый острый нож. Сама всё сделаю.

— Варя, не нужно, — тихо попросил Киран, останавливаясь за её спиной; он держал нож в руках, но отчего-то не решался передать его ей. — Нельзя вмешиваться в судьбу кого-либо!

— Просто дай мне нож! Что случится плохого, если он, как вы говорите, уже умирает? — Она смотрела с упрёком.

— Он просто быстрее тогда умрёт, — повысил голос Гладиус, окончательно теряя терпение. — Как ты этого не понимаешь? Отойди от него, пусть испустит дух в покое и согласии.  

Но она даже голову не повернула к нему, а обратилась к умирающему.

— Дар, ты меня слышишь? — Оборотень едва заметно кивнул. — Я хочу извлечь из тебя эту гадость. Если есть хотя бы один шанс, нужно обязательно им воспользоваться.

Но Дариус ничего не ответил. Он вдруг повернул к ней голову. Его глаза, затянутые белой поволокой, смотрели сквозь неё. Его рот приоткрылся, а на лице застыла гримаса ужаса.

В этот момент Варя за спиной ощутила могильный холод. Больше нельзя было медлить! А дальше всё происходило, как во сне. Как в самом страшном сне. Она выхватила нож из рук Кирана и уверенно полоснула по вздувшейся коже возле ключицы, из которой тотчас брызнула чёрная кровь. Ухватила пальцами тонкое лезвие и вытащила, брезгливо отбросила от себя и стала ждать, пока очистится рана и пойдёт красная кровь, но при этом продолжала сжимать её края. Её ладонь начала вдруг неприятно гореть, хотя внешне это никак не проявлялось. Сначала исчезла чёрная паутина с кожи, затем Дариус вдруг осознанно посмотрел на неё, а потом взвыл от боли. Варю трясло, её руки дрожали, а рана под пальцами медленно, но верно стягивалась.