Мечта, а не мужчина! Даже кормит! Хотя, стряпня и одинаковая каждый раз. Но её так много, что я почти все уже перепробовала…

Наверное, даже хорошо, что этот гад красивый не помнит совершенно ничего. Как только что-то идет не по плану, я запарываю день до конца, ставлю разные эксперименты и жду эпического финала. Терять-то все равно уже нечего. Как говорится: “Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец”.

Вот и сегодняшний день с самого утра идет под откос, а потому, позволяю себе всякие вольности. Все равно он ничего не вспомнит, а я – не забуду.

– Выглядит пережаренным, – комментирую, поморщившись, когда герцог тянется к одному из блюд, которым я однажды уже отравилась.

Можно было бы, конечно, понаблюдать, как будет корчиться в муках муженек, но чем потом мне заниматься целый день? Хотя, фраза “и умерли в один день” тоже навевает на мысли. Почему я должна страдать одна?

Мне до сих пор не удается поймать своего таинственного убийцу. Он всегда на шаг впереди. И это, мягко говоря, раздражает.

И, пока я в активном поиске – хотя бы развлекусь, доводя до белого каления герцога.

Даниэль, имя которого мне удалось узнать лишь вчера, и то, случайно, подозрительно косится на меня, но все же не рискует пробовать.

– Как коровы нагадили и вам принесли, – фыркаю на очередное явно отравленное приправленное какой-то гадостью блюдо. Во всяком случае, мне сия “высокая” кухня определенно не зашла. – Ну и вкусы у вас, мой дорогой муженек!

Я пыталась рассказывать напрямую о том, что в пище, вероятно, содержится яд, но в этом случае меня находила тень, от которой не скрыться. Нигде. Поэтому, приходится изощряться, надеясь, что убийца не в курсе о моей осведомленности.

Даниэль кривит свое красивое лицо в гримасе, и тянется к другому.

– О, мне тоже подкиньте немного.

Не видит и не слышит. Или делает вид. Разумеется, ведь я сижу, на этот раз, в самом конце стола – позволила-таки поухаживать за собой. Оно того стоило!

Выражение лица герцога, когда я спускаюсь в одной ночнушке (под плач и мольбы Рины сжалиться над её несчастной участью, и оставить хотя бы исподнее) и дефилирую к герцогу, провожу пальчиком по губам прежде, чем сесть; я запомню надолго. Вот это выдержка у человека!

Недолго думая, бросаюсь своей пустой, но довольно-таки увесистой, тарелкой в, пока еще, терпеливого мужа.

Моей силы не хватает, и посуда, не долетев до адресата, падает, разбиваясь при этом. Запускаю очередной снаряд в виде пулеметной дроби винограда.

– Что вы творите, Илиана?! – возмущается герцог, когда ему попадает точно в глаз.

Виноградинки намного легче, да и за столько времени я вполне себе прилично отработала броски.

Прям отсюда вижу, как свирепеет Его светлость, раздуваются ноздри идеального носа и желваки ходят ходуном на прекрасном лице. Меня аж начинает потрясывать от предвкушения. Сделал гадость – сердцу радость. Ух!

– Заигрываю с вами, отправляю любовные послания, – хмыкаю, продолжая пуляться вдобавок ещё и помидорами Черри. – Вы ж сами отсадили меня подальше от себя, Даниэль!

– Прекратите, миледи! – цедит, сквозь зубы, муженек, медленно откладывая в сторону столовые приборы.

– Так а вы остановите! – бросаю с вызовом, метнув в герцога особо крупную и сочную виноградину, предварительно смяв ее в руке.

– Илиана! – утробно рычит Даниэль, подскакивая с места и решительно направляясь в мою сторону.

И его сердитый блеск в глазах не предвещает ничего хорошего.

Операция “как достать зануду” – в действии. День, можно сказать, прожит не зря! И это только начало.