– Манда лживая, – прошептал пацаненок в желтой курточке, прошмыгнувший рядом с Витой, когда они направились к воротам.

Миновав арку с героями русских сказок, толпа ребят подошла к Замку. Тучи разошлись, с умытого голубого неба сияло солнце. Темные мысли, тревоги и страхи уступили место окружающей красоте и величественности парка, поразительного в своей безлюдности.

Дети озирались по сторонам, их явно манил запах попкорна и карамели от ларьков с едой. Девушки делали селфи, парни фотографировались суровыми группами. Вита старалась заснять всех сразу и при этом поймать красоту парка.

Увлекшись фотографированием, Вита не заметила, как к группе подошла высокая молодая женщина в костюме горничной со страниц викторианских романов. О чем-то быстро переговорив с Филиппом, она затрещала в микрофон с динамиком у нее на груди:

– Добрый день! Меня зовут Вера и сегодня я ваш экскурсовод. Филипп Игоревич попросил меня сначала показать вам замок королевы, а потом пойдем на аттракционы.

Экскурсовод продолжил щебетать, увлекая ребят к мраморному крыльцу, которое сторожили черные грифоны.

Внутри дети притихли. Нижние этажи, предназначенные для проведения мероприятий и фотоссесий были стилизованы под фэнтезийный замок: рыцарские доспехи, покрытые патиной по углам, витражи в стрельчатых окнах. На верхних шикарные гостиничные номера в ожидании постояльцев. Вера начала рассказ о стройке парка, увлекая ахающих ребят вглубь. Вита потеряла из виду Филиппа и Славу.

Она увлеченно фотографировала, когда внимание привлек ростовой портрет в золоченой раме. Женщина с льняными волосами, узкими аристократическими запястьями и лицом невероятной колдовской красоты. Инга Благополучная, покойная королева Радости.

– Совесть не мучает?

Вита вздрогнула от неожиданности. Обернулась, позади стоял Филипп с мрачным лицом.

– Я думала, что пишу правду. Думала, что ты виноват в ее смерти, – тихо ответила Вита.

– Я любил ее больше жизни. Когда узнал, что она ждет ребенка, хотел бросить криминал, стать честным человеком, – Филипп горько усмехнулся. На мгновение его лицо исказила боль.

– Я не знала, что ты детдома спонсируешь, – сказала Вита, меняя тему.

– Эту сторону своей жизни я стараюсь не афишировать, хотя маркетологи и настаивают на том, что это пойдет на пользу имиджу.

– Тебя с этим детдомом связывает что-то личное? Ребята к тебе искренне привязаны, – Вита уже пожалела о своих словах, боялась, что сболтнула лишнего и расплата будет неминуема.

– Инга в нем выросла. Нас уже потеряли, – Филипп кивком показал на оглядывавшуюся по сторонам Лиду. – Идем.

Вита последовала за ним, не успев толком расспросить про Ингу. О мертвой жене Филиппа информации в сети и архивах почти не было, даже Глеб не смог толком ничего найти. Отчет о вскрытии и дело значились утерянными. Ничего, кроме спешного интервью, которое дала бывшая домработница. Пропавшие документы, слова человека, знавшего Ингу лично. Полгода назад казались достаточно убедительными, чтобы настрочить статью о предполагаемом убийстве. Вита не делала выводов, лишь излагала факты. Вернее, ей казалось, что пишет о фактах, но теперь она не была так уверена. У нее нет заказчика, но это не значит, что ее не использовали.

Вопрос: зачем и кто?

Вита достала мобильник и набрала сообщение Глебу: "Как ты вышел на домработницу, знавшую Ингу Благополучную?"

Глава 12

Обедали в кафе под открытым небом. Шашлык, всякие вкусности. Вита не ела, взяла только чай в картонном стаканчике, села за столик в стороне от ребят и наблюдала, как они липнут к Харону. Почему-то вспомнилось именно это прозвище, которое Филиппу дали конкуренты из теневого бизнеса. Но сейчас глава «Мульцибера» не походил ни на Харона, ни на Архитектора Пандемониума, как Филиппа прозвала Вита в злополучных статьях. Он оживленно общался с детьми на разные темы. Прервался разговор о футболе, инициативу перехватили девочки, щебетавшие о книгах и сериалах. Филипп отвечал всем, кому-то обещал поездку на завод, производивший глазированные сырки; кому-то в конный клуб. Казалось, что он знает все и обо всем.