— Странно, что в вашей руке нет кнута, изображая из себя вельможу перед низшим классом.

Присвистываю от услышанного.

— О, детка, в моём арсенале есть всё самое необходимое для того, чтобы из твоего сладкого ротика звучали стоны разной тональности, срываясь на крики удовольствия, — закусываю нижнюю губу зубами, наблюдая, как цвет её молочной кожи стремительно близится к окрасу волос. Чумовое зрелище. Похлеще удовольствия от быстрого перепиха с здешними танцовщицами.

— Вы совершенно не знаете как разговаривать с девушками, — убирает свою канцелярию обратно. — Животное, — она думает, что шёпот может раствориться в битах музыки, но хрен там. Всё слышу. Рывком перехватываю девицу поперек тела, усаживая рядом. Фиксирую.

— Посиди в обществе животного, рыжик, — вдыхаю аромат тела девушки. Корица и какао. Терпеть не могу, но с ней воспринимаю иначе. Неотделимым. — Довольна, что тебя заметил? Бонусным предложением не желаешь воспользоваться в здешнем туалете в весьма комфортных условиях?

— Отпустите! — вскрикивает она, обхватив тонкими бледными пальцами графин с водой, чтобы в следующий миг вылить всё его содержимое на мою голову.

— Су… — смахиваю лишнюю влагу с волос и лица. — Отработаешь! А если захочешь дать заднюю… Каждый день буду пасти, пока из трусов сама не выпрыгнешь.

— Скорее всего, ад замерзнет, — глаза в глаза, её губы в паре миллиметре от моих. Напряжение между нами наматывает обороты. Взрыв?

— От нашего траха и в раю кондиционер понадобится, — впиваюсь в её рот поцелуем, сразу кусая. Провожу кончиком языка по ранке. Покорная… Нра. Ещё раз.. ещё… — Бл*дь!

— После работы я напишу заявлению в полицию о насильственных действиях с вашей стороны, с перечислением всех угроз интимного характера. Сталкерить тоже не советую, — размазывает капельку крови по губе большим пальцем. — Ваш столик обслужит другая официантка.

— Игра началась, рыжик, — салютую пустым графином ей. — Пиши своё заявление. Я лично его скомкаю и засуну в твой ротик. Стоп слов не будет!

Если раньше я со скепсисом относился к существованию Люцифера на нашей грешной земле, то сейчас воочию убедился в его реальности, в женском обличии. Тем будет интереснее для меня.

3. Глава 3

Любимая Анжелика

— Почему даже хлеб не ешь? — c тенью сожаления смотрю на маму, изучив содержимое её подноса с едой.

— После капельницы кусок в горло не лезет, — она отставляет в сторону тарелку, поковыряв в ней вилкой. — Доченька, а ты не заболела? — намекает на мою медицинскую маску, скрывающая нижнюю половину моего лица.

Прежде я никогда не обманывала её. Делилась взлётами и падениями. Рассказала даже о первом поцелуе с моим одноклассником на выпускном, даже о Кирилле и Ронни.

— Нет, мамочка, не беспокойся. Я бы не за что не пришла к тебе с признаками ОРЗ, — опустив свой взгляд на смятую простынь, думаю, как вообще продолжить разговор. У меня от стыда, кажется, кончики ушей горят.

— Может у тебя мальчик появился? — дотрагивается до моего предплечья она. — Слишком ты таинственной стала в последнее время. Мне чудится, что ты постоянно мне чего-то не договариваешь. Между Кириллом и Ронни, будто всегда кто-то третий есть. И это я не про Соню говорю.

Скорее всего, ад замёрзнет…

Вспоминая Марата, становится так жарко, словно батарея в палате накалились до своего максимального предела. Миллион раз прокручивала его слова и столько же раз запрещала себе думать о нём. Пока я вновь витаю в своих мыслях, забывая в какой реальности сейчас нахожусь, мама, тем временем, приспускает мою медицинскую маску.